Матерь Божья… И о чем я думаю? Соберись, Динь.

Вот только очередное движение мужской руки обрывает мне дыхание. Его пальцы грубо перемещаются от волос к подбородку, сдавливая до легкой боли.

Внутри все сжимается от вихря острых эмоций, вызванных совершенно незнакомым человеком.

Мысли хороводом кружат голову, пока мужчина неспешно рассматривает мое лицо. А через мгновение возникает все большее ощущение, что он оценивает меня как товар на рынке. Но по неизвестной мне причине я продолжаю покорно стоять на пороге в логово этого зверя. Сейчас он выглядит именно так, особенно, когда его глаза опускаются до уровня моих губ и зажигаются первыми всполохами огня.

— Блядь, — мужчина опускает голову, теряя ко мне интерес. — Философ издевается, — ворчит он под нос и выпускает мое лицо из захвата, вынуждая кожу, где только что сжимались его пальцы, вспыхнуть колючим жаром.

Мне не следовало приходить сюда. Плохая идея. Очень плохая.

Однако я не успеваю сделать и шагу прочь, как он требовательным рывком затаскивает меня внутрь, и я окончательно понимаю, что прийти сюда было ошибкой.

Мужчина срывает с моих плеч плащ и тут же лишает возможности двигаться, заключая дрожащее тело в медвежьи объятья.

Глухой стон вырывается из моего горла, и на долю секунды сердце пропускает удар, потому что я чувствую грубые пальцы, обжигающие кожу даже сквозь плотный слой одежды. Вот они последствия редкого и скудного секса.

— И как ему удается находить то, что мне нужно? — горячее дыхание касается затылка, а потом мужчина зарывается в копну волос носом, жадно втягивая в себя мой запах.

Самодовольный ублюдок!

Не в силах сказать что-либо, дергаюсь, но в ответ получаю короткий хриплый смешок.

— М-м-м, — тихо стонет, — что-то новенькое, постановочная? — всхлипываю, когда его рука забирается в штаны и без труда проскальзывает в трусики.

Твою ж мать!

Закусываю губы, позволяя электрической паутине, охватившей меня, ужалить каждое нервное окончание. Клитор предательски пульсирует и буквально взрывается от умелого прикосновения… Господи! Эти чертовы пальцы точно знают, что делать с женской плотью. Судорожно выдыхаю. Тело выгибается, явно желая того же, что и мерзавец, но какое-то гребаное чудо помогает мне не потерять рассудок и вцепиться ногтями в его кисть.

И кое-кому не по нраву сопротивление.

Гортанный рык обжигает мое ухо: — Прости, малышка, я сегодня не настроен играть, — рывком вытаскивает свою руку, разворачивает меня и, не давая мне возможности оправиться, толкает в стену, выбивая из груди остатки кислорода. Настолько, что дышать становится сложно.

— Подожди... те… — быстро хватаю носом воздух, выставляя ладони вперед. — Я… Я пришла отблагодарить…

— Так и сделай это, только рот раскрывай уровнем ниже, — мужские руки с силой надавливают мне на плечи, и, поняв, куда он клонит, из груди вырывается шокированный выдох. 

Я мгновенно детонирую вспыхнувшим в крови раздражением.

Вот же подонок!

Не раздумывая, бью ему коленом прямо между ног и освобождаюсь из тисков, потому что от неожиданности такого маневра он со стоном буквально складывается пополам.

Проклятье, меня трясет от ярости.

— С-с-сука-а, — сдавленно хрипит он, — ты совсем охренела? Ты что, первый раз, что ли, на вызове? Опытных шлюх у них не нашлось?

Я, конечно, не ждала, что он меня узнает и чаю предложит, но все же и такого тоже явно не ожидала.

— Мудак! — шиплю я, судорожно проводя ладонями по волосам.

Этот мерзавец принял меня... за шлюху? Охренеть можно. Но, стоит признать, чертовски красивый мерзавец, чему я однозначно не позволю усложнить ситуацию.