– Не поясничай, Андрей Леонидович, – улыбаясь, показательно ворчит мужчина лет… А сколько ректору лет? Выглядит – на пятьдесят, не более. Встает из-за своего стола: статный, высокий, шикарный, я бы сказала, даже несмотря на седину, тронувшую густые жесткие волосы. С таким и на войне не страшно, и в театр пойти не стыдно. И энергетика бешеная!

Если мой новый знакомый, надо отдать Андрею должное, весьма не дурен собой, но скорее – завоеватель, то Лев Иванович – защитник. Даже на расстоянии меня окутывает его спокойствием. Был бы лет на надцать моложе, разведен или не женат – я бы влюбилась, однозначно.

– Приветствую вас, милая леди, – подходит к нам. – Меня зовут Лев Иванович Аркашин, занимаю должность ректора сего заведения. И вот с такими кадрами, – указывает головой на шатена, – тоже приходится иметь дело. Присаживайся, барышня, не укушу, – машет рукой в сторону дивана рядом с небольшим столиком. – А ты, – обращается к Андрею, – не сбегай. Учебные планы обсудим.

– Так ты работаешь здесь? – возмущенно обращаюсь к шатену, которого вся эта ситуация лишь забавляет. – Сразу сказать не мог?

– А мы сразу не с того начали, а с одной звезды, – подмигивает, намекая на мой конфуз, отчего мои щеки предательски алеют.

Зашибись.

– Кышь, – шутливо фыркает Лев Иванович, однако Андрей испаряется из кабинета, негромко прикрыв за собой дверь. – Теперь узнаем, что у нас тут за фрукт.

Почему-то сразу становится не по себе. Ну, спасибо тебе, Пулих! Икни сто тысяч раз!

Самовольно и без какого-либо спроса, товарищ генерал-лейтенант запаса забирает, правда, весьма деликатно, стопку листов из моей руки.

– Я так понимаю, это обо мне? – фыркает, не глядя. – Что ж, дай минутку, ознакомлюсь хотя бы, о чем речь пойдет.

Смущенно жую губы, потому что могу себе представить, какие вопросы могут быть в записях главреда.

Внимательно наблюдаю за мимикой на лице Аркашина: мужчина то хмурится, то улыбается. В целом, мне кажется, уже неплохо.

– Ну, что ж, сначала по кофейку или после? – спрашивает, откладывая бумаги. – Какой сударыня изволит?

И пока я размышляю, Лев Иванович встает и идет к выходу из кабинета.

– Черный без сахара, – заторможенно пищу вслед.

Буквально, минуты через полторы, ректор возвращается назад с подносом в руках.

– Сегодня я тут один кукую, – словно оправдываясь, опускает на стол две чашки черного кофе, пиалу с рафинадом, еще одну – с печеньем, и несколько баночек со сливками. – И если звонки на себя взяли замы, то не искать же мне мальчика для варки кофе.

Улыбаюсь. Действительно. Всего-навсего, заслуженный человек, что он, без руки что ли.

– Предлагаю быстро пройтись по твоему списку, а потом можешь спросить, что хочешь.

– И что, про младшего сына тоже расскажите? – удивленно восклицаю, не успев прикусить язык.

– А ты спроси для начала, – хмыкает мужчина.

Больше не трачу ни свое время, ни чужое, вытаскиваю диктофон и показательно кладу на стол, показывая, что мы начинаем. Аркашин кивает. Беру в руки листы, включаю запись.

Первая часть вопросов, можно сказать, типичная: где родился, учился пригодился… Затем перешли на личную жизнь и совмещение таковой со службой. А дело началось еще в годы Союза, то бишь, попутешествовать довелось. Хотя, и матушка–Русь, наша необъятная, в этом плане тоже не подкачала. Оказывается, не в каждую “ссылку” жена “декабриста” срывалась с ним. Или в след за ним. С характером попалась.

– Насколько я знаю, вас можно поздравить? – задаю очередной вопрос. – Во второй раз дедушкой стали. Снова внучка?

– Да, Софья Александровна. Мне и самому дочку хотелось. Да вот, два сына уродилось, – не без легкой грусти отвечает.