Феи тянутся к прекрасному. Об этом говорили Безмолвные, хотя я и без них это понимала. Когда-то давно, задолго до моего появления в этом мире, спонсоры запретили всё, что привычно радовало моих сестёр. Единственными оазисами прекрасного стали дворцы.

Зачем? Это был один из способов приструнить самых дерзких и своенравных. Спонсоры окружают себя ярким, светлым и изысканным, а феи летят на это с широко раскрытыми глазами и мечтами об избранности. Они готовы отдать свою волю и свободу, стать игрушками и подчиниться…

С некоторых пор, я ненавижу всё прекрасное. Оно ядовито, как полупрозрачные саири, которые феи надевают для осмотров. И отвратительно, как сладости, которыми награждают наложниц за особое усердие… в постели.

— Лу? С тобой всё в порядке?

— А? — возвращаюсь из мысленной агонии. — Да… да, я всё видела.

Хозяин молчит и внимательно меня рассматривает. Настолько, что мне начинает казаться, что он видит меня даже сквозь чёрную тень моей новой одежды.

— Послушай, Лу… мне кажется, что я что-то упускаю, но как бы ни старался, не могу понять. Просто скажи мне, если тебе что-то нужно, хорошо?

— Да.

— Просто “да”? — наклоняется вперёд и слегка наклоняет голову. — Возможно… есть что-то, что я могу сделать для тебя?

Мотаю головой, отступая на пару шагов назад. Не понимаю, что он от меня хочет, но начинаю нервничать.

— Просто скажи мне…

— До прибытия на Зоа Дайе-2 остался один стандартный галактический час, – вклинивается Энти.

— Я… я бы хотела воспользоваться помывочной!

15. Глава 14. Зоа Дайе-2

Лу

— Лу… — голос хозяина раздаётся снаружи, — не хочу торопить тебя, но нам пора идти.

Наношу розоватую полоску клея с блёстками на шею и прикладываю к ней кусочек старой шкурки.

Хочется почесать щёку, но я терплю.

Думаю, этого будет достаточно. Теперь я даже смогу снять капюшон, чтобы не вызывать подозрений.

Единственное, что мне так и не удаётся скрыть — это волосы… Очередная попытка и я бросаю это неблагодарное занятие. Старая шкурка никак не хочет цепляться. Жаль, не догадалась спросить шапочку у Энти.

Обрываю рукава хламиды, аккуратно складываю в них остатки старой шкурки и клей, оборачиваю поясом под накидкой и связываю концы. Вот так. Просто отлично.

Смотрю на остатки старой одежды, отрываю кусок ткани и обвязываю им голову. Теперь можно спрятать волосы под повязку. В кармашке обнаруживаю несколько последних ягод сирении и на всякий случай раскусываю одну из них.

Красавица. Улыбаюсь огромному зеркалу, обнажая стройный ряд синих зубов. Хах.

Накидываю капюшон, выхожу и натыкаюсь на бездонный чёрный взгляд хозяина. По позвоночнику пробегает острая волна мурашек и я затаиваю дыхание. Я знаю, что он не видит меня, но когда он так смотрит, даже плотная ткань защитной накидки кажется прозрачней, чем паутина сераний.

Сглатываю и замираю.

— Всё хорошо, Лу? — его голос звучит, как обычно, мягко и вкрадчиво.

Он ни разу не ругал меня. И не наказал даже тогда, когда забрал из изоляционной камеры… И сейчас, он не попрекнул меня тем, что вынужден был ждать…

Ваана Таха бы такого не спустил. Он мерзко повизгивал даже тогда, когда был доволен. А за малейшую оплошность любил придумывать наказание не только юным феям, но и их наставницам.

— Да, я почти... готова, — перехожу на шёпот. — Только у меня нет обуви. Вы сказали... что…

— Я заказал тебе туфли, — подхватывает с кровати чёрную коробку, открывает её и достаёт то, что он назвал “туфли”.

Они похожи на аккуратные серебристые тапочки и выглядят слишком… слишком изящно для той, что полжизни провела босиком.