Но пару минут я всё же жду — вдруг придут? И когда этого не происходит внутренняя самка недовольно ворчит. Мой шиарийский золотистый хвостик возмущённо щёлкает у меня перед лицом!

А потом щёлканье двоится. Троится. И возникает целая щёлкающая симфония! – как будто щёлкает не один хвост, а десяток! Я вижу — мой собственный хвост раскрывается как цветок, помножая щёлкающие концы-лезвия…

Их ровно десять. И один “лепесток” ярко алый…

Меня прошибает ледяной пот!

Пока я там стонала в отключке, мой хвост… запечатлелся!!! Проклятье!!! Что хорошо — алый только один лепесточек. Но плохо — что даже один алый!

Пока эти мысли мечутся, я хватаю свой хвост, начинаю укачивать его как малыша.

– Тихо-тихо… хвостик… так не делай... соберись, пожалуйста, обратно… в классическую шиарийскую форму. ОДИН… у нас должен быть один раздвоенный кончик… ну, пожалуйста…

Я паническим шёпотом уговариваю хвост не выдавать меня. И он минут через пять делает, как я прошу.

В комнате тихо. В гостиной тоже. Ларс и Дрейк мной не заинтересовались. Пока что. Хотели поразвлечься, но легко отпустили. Повезло… Ох… в человеческой не-военной академии всё было куда как проще!

Я уткнулась носом в колени. Обняла себя… Здесь мне очень одиноко. И очень страшно… Что мне делать?!

Если правда о моём настоящем происхождении вскроется… мужчины, которые сейчас меня так страстно желали – первые же сломают мне шею!

16. 5.1

Подъём был в семь, завтрак в восемь.

День не обещал быть лёгким.

Столовая встретила меня гулом голосов и лязгом посуды. Запах белковых омлетов и питательных каш смешивался с терпким ароматом энергоактивного гранулированного чая. Студенты-шиарийцы наполняли свои тарелки доверху, и моя порция в сравнении казалась крошечной.

За центральным столом я сразу приметила Ларса и Дрейка, и теперь старательно не смотрела в их сторону.

— Эй, новенькая! Ты что, ешь как мышка? Так мало взяла! — сквозь шум крикнул красноволосый студент по имени Шинру. — И куда упадёшь? Давай к нам! — Он сидел за многолюдным столом, где единственное свободное местечко находилось между самим Шинру и другим крупным шиарийцем, с лицом похожим на Шинру, но с чёрными волосами. Похоже, это его брат. И хвост этого брата заинтересованно изогнулся в моём направлении.

Ну уж нет…

Я отрицательно помотала головой и юркнула в дальний пустой угол столовой.

Ютившийся здесь стол здесь был покрыт царапинами от острых кончиков чужих хвостов.

Опустившись на пластиковый стул, я пододвинула к себе поднос. На нём дымилась каша странного фиолетового оттенка — «питательная смесь л-300», как значилось в меню.

Я поковыряла её ложкой, чувствуя, как запах вызывает тошноту.

Не могу есть. Просто не могу.

Но не из-за каши. С каждой минутой, проведённой в этом зале, мой хвостик, становился всё беспокойнее. Он тянулся вправо, где за центральным столом сидели Ларс и Дрейк.

Вчера обыск комнат кураторов едва не закончился катастрофой. И самое безумное — что мне придётся обыск повторить. На этот раз лучше сверить графики. И не попасться, иначе…

Вчерашние поцелуи с деканами всплыли в памяти. Их руки, их языки, их хвосты, сжимающие моё тело… Жар прилил к щекам. Я зажмурилась, прогоняя видение.

Чтобы отвлечься, всё же положила в рот ложку с кашей. На вкус было сносно… Взгляд снова перетёк к кураторам.

Я честно старалась не смотреть на них. Но силуэты мужчин, словно магниты, притягивали взгляд: светловолосый Ларс, расслабленно откинулся на спинку стула. Дрейк, почему-то напряжённый, как натянутая тетива, с тёмными прядями, падающими на лицо, листал рабочий планшет. Кураторы о чём-то беседовали и не смотрели в мою сторону… пока что.