Рука сама собой легла прямо на полоску женской спины между жилетом и брюками. А грудь у нее и в самом деле….

– Спасибо, Марк!

Так. Это объект обожания твоей дочери, Марк Леви! И у него не может быть груди! И руку со спины убрал быстро!

– Тебе спасибо, – неловко отозвался Марк и отступил на шаг. – Пойдем? Я на машине.

***

Кристина, кажется, совершенно не расстроилась, что на дорогу им придется потратить более часа – интернат «Бухта доброты» находился за пределом второго кольца, в экологически чистой зеленой зоне. Девушка с невозмутимым видом устроилась на переднем пассажирском сиденье и щелкнула ремнем безопасности, никак не прокомментировав машину Марка. А это «ауди», между прочим, два года, новая из салона! Впрочем, Кристина Кузьменко наверняка видела в своей жизни, да и ездила – на гораздо более шикарных машинах.

В автомобиле, пока они выбирались из цепких лап столицы, не было тягостного молчания, чего Марк опасался. Он не считал себя разговорчивым человеком – по крайней мере, с малознакомыми людьми. Но молчать в компании человека, который так много значит для его дочери, Марк считал неправильным, невежливым. А молчать не пришлось.

Кристина то подпевала вполголоса музыке из колонок, то принималась расспрашивать его о конечном пункте их поездки, а потом дальше – подробности о «Бухте Доброты», что это за место, как Марк его нашел, давно ли там находится Вероника. Марк с удовольствием отвечал, рассказывал о пути, который он когда-то прошел. А потом Кристина отвлеклась на очередное сообщение в телефоне и…

– Кристина! – он поморщился. Не то, чтобы Марк считал себя ханжой, но все же когда красивая девушка ругается матом как самый настоящий гопник – это за гранью его понимания.

– Извини, – пробормотала она, прижимая телефон к уху. А потом, уже не ему, а в трубку: – Шу, чего я о тебе не знаю, и зачем ты побрил ноги?! Одну ногу?! Еще лучше! Бро, что происходит? Опять?! – дальше Марку снова пришлось морщиться. – Шу, не прошло и года! В смысле – не ты?! А кто?! Рю? Это Рю ломал ногу год назад? Ой, не начинай! Я уже потеряла счет вашим травмам и переломам! Когда операция? Что значит, уже везут в операционную?! Сашка… – тут Кристина как-то жалобно вздохнула. – Напиши мне сразу после, ладно? Что значит – сто раз так делал?! Напиши! Все. Люблю тебя, балбес.

Кристина положила телефон и какое-то время молчала, глядя перед собой. Потом снова схватилась за него.

– Рю, ты рядом? В больнице? Уф-ф-ф, хорошо! Про «сто раз так делал» я уже слышала! Напиши мне, как операция закончится. А то я пожалуюсь папе. И маме! И Лоле! То-то же. Все, жду.

Телефон снова вернулся на колени. Какой, однако, у супер-модели Кристины Кузьменко бойфренд интересный.

– Это брат, – словно прочитав его мысли, проинформировала Кристина, барабаня пальцами по телефону. – В очередной раз свернул колено.

– Чем он занимается, что так часто травмируется? – не удержался от вопроса Марк.

– Моего брата зовут Александр Кузьменко, – оповестила Кристина таким тоном, будто имя ее брата служило ответом. – Старшего. А младшего – Юрий Кузьменко.

– М-м-м?

– Ты что – никогда не слышал о братьях Кузьменко? – с искренним изумлением покосилась на него Кристина.

– А должен?

– Они хоккеисты!

– Извини, я совершенно равнодушен к хоккею.

– Хоть кто-то! – вздохнула Кристина. – Но это правда. Мои братья – хоккеисты. Весьма успешные. Правда вот такой… – она кивнула на телефон, – ценой.

– Трус не играет в хоккей.

– Именно это мне постоянно отвечают! – фыркнула Кристина.

– Значит, у вас в семье ты не единственный человек, у которого могут взять автограф?