Дед наблюдал за мной, а после наедине расспрашивал, что я думаю по поводу обсуждаемого вопроса. Я порой горячо спорил с ним, поздно понимая, что он и так и так пытался сбить меня с толку, но довольно усмехался, потому что ему это не удавалось. Тогда он добро хлопал меня по плечу. А когда однажды, представив меня своим помощником, дал мне высказаться на очередной деловой встрече, я даже опешил, но собрался и смог спокойно доказать свою точку зрения.

Дед остался доволен. И в тот вечер мы с ним даже ужинали в ресторане — отмечали мою внезапную маленькую победу. Я уже не стеснялся высказывать своё мнение, зачастую это заканчивалось жаркими спорами.

Время шло, и я всё чаще замечал деда, сидевшего за столом, уставившись в одну точку. Он стал слишком задумчивым и, казалось, печальным. Это не могло не беспокоить — старику, несмотря на острый ум, всё-таки за восемьдесят.

Выяснилось все, как это бывает, неожиданно.

Мы только закончили наш вечерний шахматный матч, и дворецкий принес нам обоим по чашке чая. Дед, откинувшись в кресле, некоторое время смотрел на меня, поглаживая седую бороду.

— Тебя что-то беспокоит? — осмелился я спросить его.

— Да… беспокоит… — Я напрягся. — Меня беспокоишь ты, Север.

— Я? — отставил чашку с горячим напитком в сторону.

— Я понимаю, что у тебя хорошая работа, тебя там ценят... — начал он. К тому времени я был исполнительным директором небольшой, но успешной транспортной компании. — Но не пора ли взяться за ум?

— Что ты имеешь в виду?

— Я всегда говорил, что не буду тебе помогать. И сейчас тоже не собираюсь это делать. Вместо этого я хочу инвестировать в тебя кое-какие деньги.

— Деньги? В меня?

— Погоди, не перебивай, — нахмурившись, дед остановил меня. — Ты не только мой внук, ты — мой проект. Поэтому я могу и хочу вложить в тебя кое-какие средства. Кстати, — он усмехнулся. — Я сделал это и вчера получил подтверждение…

— Подтверждение?

— Север, тебе надо иметь терпение и научиться слушать. — Дед кряхтя встал с кресла, прошел к сейфу и, набрав комбинацию цифр, открыл его. Повернувшись ко мне, продемонстрировал большой серый конверт. — Это письмо из Лондонской Школы Бизнеса, в котором говорится о том, что ты зачислен на обучение.

— Как?.. — я онемел. У меня работа, и учиться я не собирался. Да и не мог себе позволить статусное образование. — Но я не...

Дед хмыкнул, тряхнул головой:

— Здесь не может быть твоего «но» и «я». Это моё решение, и точка. Не думай, Север, я это делаю не ради тебя. Как я уже сказал, ты — мой проект. Всё что я делаю для тебя, на самом деле я делаю для себя.

Наморщив лоб, я вертел в руках конверт, который дедушка сунул мне в руки. Ободряюще похлопав меня по спине, старик покинул кабинет, оставив меня в совершеннейшем раздрае.

***

Очнулся от легкого прикосновения к плечу. Открыл глаза. Мило улыбаясь, бортпроводница заглядывала мне в лицо:

— Простите. Пристегнитесь, пожалуйста. Наш самолёт заходит на посадку.

Я посмотрел в иллюминатор — город быстро летел навстречу. На секунду в груди защемило. Дед, человек, которого я уважал больше всех, умер. Больше никогда не услышу его голоса, слегка ироничного смеха, язвительных замечаний. Никогда не услышу его мудрых советов. Не сыграть больше с ним партию в шахматы и просто в вечерней тишине не попить чаю.

Меньше месяца назад виделся с дедом, когда он неожиданно вызвал меня в свою резиденцию, чтобы объявить свою волю. Я не хотел слушать, отнекивался, пытаясь убедить и деда, и себя, что ему еще жить и жить. А он только смеялся в бороду, лукаво качая головой.