— Эйра, могу я попросить тебя об услуге? — вкрадчивым тоном начал Арман. — Пусть все будут уверены, что сегодня мы консумировали брак. Все, включая твоих подруг, маму и прочих. Если о том, что между нами ничего не было, узнает император, то снова попытается повлиять, а меня искренне бесит, когда он лезет в мою жизнь.

— Соглашусь, при одном условии, — решила я рискнуть. — Ты не станешь настаивать на нашей близости. Не будешь лезть ко мне со всем этим, пока я сама не захочу.

— А как же обещание его величества опустить твоего отца, когда у нас родится сын? — в голосе Граниди прозвучала лёгкая ирония.

— Я, конечно, очень хочу, чтобы папу отпустили и обелили его честное имя, — ответила, стараясь мыслить ясно, в то время как глаза уже закатывались от мягких прикосновений Армана к моим волосам. — Но спешить с рождением ребёнка не стану.

Граниди за моей спиной хмыкнул.

— Смотри, мы уже несколько минут общаемся, как нормальные люди, — подметил он.

— Удивительно, не правда ли? — ответила, против воли улыбнувшись.

Арман оставил мои волосы в покое и, опустившись передо мной на корточки, посмотрел в глаза. Когда наши взгляды встретились, я снова вздрогнула, что не укрылось от супруга.

— Давай учиться договариваться, — предложил он. — Уверен, нам это вполне по силам. Я готов исполнить озвученное тобой условие. Более того, предлагаю пока просто попытаться наладить хотя бы приятельские отношения. Но со стороны мы должны казаться парой. Пусть не влюблёнными, но явно теми, кто периодически проводит вместе ночи.

— То есть, будем создавать для посторонних иллюзию брака? — спросила, разглядывая его глаза, которые сейчас казались ярко-изумрудными. — А кто для нас эти посторонние? Все?

— У меня есть два близких друга, которым я доверяю целиком и полностью. Это Рыжий и Белка.

— Белка? — спросила со смешком.

— Вилмор, — Арман тоже улыбнулся. — Его так за цвет волос прозвали. За Честером прозвище тоже из-за оттенка шевелюры закрепилось.

— И только ты у них Князь, — заметила с лёгкой иронией.

— Это не я придумал. Но да, прилипло так, что не избавишься. Кстати, не удивляйся, если тебя начнут называть Княжна.

Я рассмеялась. Легко и непринуждённо, будто говорила с другом, а не с врагом. Арман тоже улыбался тепло и искренне. И этот момент показался мне куда более знаковым и серьёзным, чем весь ритуал в храме. Потому что только сейчас между нами будто бы появилась тонкая ниточка хрупкой связи. Зыбкой, неокрепшей, но настоящей.

Увы, я не сомневалась, что очень скоро она столкнётся с реальностью и, вероятнее всего, лопнет. Мы с Арманом Граниди очень разные люди. А то, что сейчас каким-то чудом смогли говорить друг с другом спокойно, явно исключение.

— С твоими друзьями всё понятно. Я тоже доверяю подругам. Им можно сказать правду.

— Нет, — он отрицательно мотнул головой. — Риск слишком велик.

Это меня возмутило:

— То есть, я должна доверять твоим друзьям, но своим подругам не могу?

— Эйра, это разные вещи. Всем известно о женской болтливости, — возразил Арман.

— Мужчины мелят языком не меньше, — парировала я.

— Для твоих девчонок мы должны остаться смирившейся с браком парой, — в его голосе прозвучал металл.

— Тогда и для твоих друзей тоже! — заявила, прямо встречая его похолодевший взгляд.

— Как скажешь, — бросил он холодно.

И, поднявшись на ноги, вернулся к избавлению меня от шпилек. Вот только теперь делал это молча и закончил довольно быстро. Я же сидела, глядя на стену перед собой, и чувствовала в душе неожиданную пустоту. Будто ещё несколько минут назад там зарождалось нечто живое, тёплое, настоящее… а сейчас растаяло, как первый снег на ярком солнце.