Честно говоря, в этот момент мне стало ещё больше не по себе, даже притихший было страх вернулся. А ощущение неправильности происходящего усилилось в разы.

Граниди не спешил что-либо делать, просто стоял позади меня, словно собирался с мыслями. Вот только я кожей чувствовала его близкое присутствие, от которого все мелкие волоски на теле становились дыбом.

— Почему ты так от меня шарахаешься? — спросил Арман на удивление спокойным тоном. — Вздрагиваешь, каждый раз, когда я даже случайно касаюсь. Или так у тебя со всеми мужчинами?

— Не знаю, — бросила, опустив взгляд. — Сама не понимаю этого. Наверное, всё дело в том, что ты сделал со мной на злополучном балу. Да и в том, что произошло позже.

В памяти всплыли события того вечера. А ведь тогда Граниди меня обнял, чтобы закрыть нас с ним от всплеска моей взбунтовавшейся магии. Он держал довольно крепко, и, может, теперь именно потому любое его прикосновение вызывает во мне протест?

Арман ничего не ответил, но я вдруг почувствовала лёгкое прикосновение к самой верхней пуговице, находящейся почти у самого затылка. К моему искреннему удивлению, небеса не разверзлись, не грянул гром, не случилось катастрофы. Просто платье стало чуть свободнее.

За первой пуговицей последовала вторая, третья, и на пятой пришло понимание, что бояться нечего. Граниди на самом деле действовал очень аккуратно, и всего раз мимолётно задел подушечкой пальца кожу на моей спине, но этого хватило, чтобы вызвать во мне неконтролируемую дрожь.

Вскоре все пуговицы оказались побеждены, но, вместо того чтобы отойти, Арман неожиданно предложил:

— У тебя в причёске уйма шпилек. Не представляю, как их можно вытащить без посторонней помощи. Только если вместе с волосами. Могу помочь. Не хотелось бы, чтобы на твоей голове появились проплешины.

Я усмехнулась. Нет, наверное, бы справилась с этим делом сама… часа так за три. Даже хотелось принципиально отказаться, но, к счастью, победил здравый смысл.

— Давай, — произнесла обречённым тоном. — В конце концов, ты же мой муж. Спину я тебе уже доверила. Пришло время доверить голову.

— Такими темпами ты мне скоро и тело доверишь, — ответил Арман, а в его голосе неожиданно послышалась улыбка.

— Не дождёшься, — бросила с усмешкой.

Для того чтобы ему было удобнее, мне пришлось сесть на кровать. Увы, со шпильками, украшенными драгоценными камнями, Граниди справлялся уже не так умело. Видимо, раздевать девушек ему приходилось значительно чаще, чем освобождать их причёски от лишних украшений. И всё же, не могу не признать, что он был максимально аккуратен.

— Откуда такие навыки в парикмахерском искусстве? — вырвался у меня вопрос.

— У меня есть младшая сестра, — ответил он. — Когда она была маленькой, мама часто делала ей сложные причёски. Но к вечеру они неизменно превращались в воронье гнездо, и от шпилек и заколок мы спасали Эрику всей семьёй. Большую часть работы, конечно, проделывала мама. Но и нам с отцом доставалось. Так что я в этом плане имею немалый опыт.

Арман говорил спокойно, без привычного холодного равнодушия, а моих волос касался так бережно, что я невольно разомлела.

— Где сейчас твоя сестра? Она была на церемонии? — спросила, не столько из любопытства, а, по большей части, чтобы поддержать разговор.

— В пансионе. Нет, я не стал настаивать на её приезде.

Вопросы про его родителей решила не задавать. Говорили, что Граниди – бастард старшей сестры императора. По слухам, она сбежала с женатым любовником и несколько лет жила скрываясь. О ней никто ничего не слышал до самого момента её гибели. Но даже тогда куда более ошеломляющей новостью стало признание императором незаконнорожденных племянника и племянницы.