Ряд призраков один другим сменялся
>19 И падал в бездну с воплем и в слезах.
Меня увидя, Минос суд ужасный
Остановил с проклятьем на губах:
>22 «Зачем ты здесь, скажи, пришлец несчастный?
Здесь мир скорбей и ужаса приют.
Сюда тебе ворота отопрут,
>25 Но выйти вон отсюда очень трудно».
«К чему грозишь? – сказал мой проводник. —
Мы не поймем друг друга обоюдно:
>28 Тот, кто своим могуществом велик,
Сойти сюда ему дал позволенье.
Впусти ж его и удержи язык».
>31 И вопли я услышал в отдаленье,
Когда вступил в тот мрачный, адский круг,
Где раздавались стоны исступленья,
>34 Где омертвел, казалось, свет вокруг,
Где, словно вечный ропот океана,
Носился гул неутихавших мук;
>37 Где адские порывы урагана,
Бичуя и терзая и кружа,
За тенью тень несли среди тумана,
>40 И души падших грешников, дрожа,
Стеня, хулы на Бога изрыгали.
За чувственность казнь эту заслужа,
>43 Как я узнал, те души в Ад попали…
Как стаи птиц в холодный день зимы
В бессилии мятутся, так летали,
>46 Вперед и взад метались в Царстве тьмы
Страдальческие тени. В их страданье
Надежды нет; должны смутиться мы —
>49 Лишенные в грядущем упованья,
Им отдыха в мучениях не знать.
Как в небе журавли в ночном молчанье
>52 Начнут, порою, жалобно кричать,
Так тени, в общем плаче надрываясь,
Неслись в Аду, не в силах устоять
>55 В круженье вихря знойного. Теряясь,
Про сонм тех душ поэта я спросил,
Их адскому круженью ужасаясь.
>58 «Вот первая, – Вергилий говорил, —
Народов многих гордая царица.
Пороком лишь – он ей законом был —
>61 Жила сластолюбивая блудница,
Открыто поощрявшая разврат.
Звалась Семирамидой та срамница.
>64 Она была, как хроники гласят,
Женою и преемницею Нина,
Владея краем, – край тот был богат,
>67 Где властвует Судан теперь. Кручина
Другую тень смущает: то жена —
Самоубийца{24}. Горькая судьбина
>70 Ее любви печальна и страшна.
Вот призрак Клеопатры сладострастной…»
Затем Елену видел я: она
>73 Являлась на земле звездой несчастной;
За нею шли – великий муж Ахилл,
Погибший от любви своей напрасной,
>76 Парис, Тристан{25}… Вергилий повторил
Имен людей прославленных немало,
Которых пыл их страсти погубил.
>79 От состраданья к ним изнемогала
Моя душа, и был я поражен,
Когда близ нас собрание предстало
>82 Известнейших мужей и славных жен.
И я сказал: «Мне хочется, Вергилий,
Речь повести с четой теней, как сон,
>85 Скользящей и несущейся без крылий».
«Пусть ближе налетят они, тогда, —
Сказал поэт, – мы можем без усилий
>88 Для той беседы вызвать их сюда,
Любовью, их связавшей, заклиная».
Вот дунул ветр. Как облаков гряда
>91 Несется, воли собственной не зная,
Приблизились к нам тени. Оживясь,
Воскликнул я, к себе их призывая:
>94 «О, страждущие тени! Если нас
Беседой подарить вы в состоянье,
Поговорите с нами!» Как подчас,
>97 При радостном, веселом воркованье
К родимым гнездам голуби летят,
Так при моем невольном восклицанье
>100 Чета теней, сквозь общий вихрь и смрад,
Толпу тех душ покинув, где стояла
Несчастная Дидона, – тихо, в ряд,
>103 Порхнула к нам. Одна из них сказала:
«Ты, ради нас сошедший в эту тьму,
Ты, чья душа к нам жалость испытала,
>106 Хотя преступны все мы, – твоему
Величию не можем не дивиться,
И если бы, в грехах своих, Ему,
>109 Творцу миров, мы смели помолиться,
Просили б мы, чтоб мир и благодать
На голову твою могли спуститься
>112 За то, что нам ты можешь сострадать.
О, говори – тебя мы слушать станем,
Расспрашивай – мы станем отвечать,
>115 Пока в пучину бездны вновь не канем…
Мой край родной – на берегу морском,
Где волны По бегут, подобно ланям,
>118 Теряясь в океане голубом.
Любовь, души прекрасная подруга,
В груди Паоло вспыхнула огнем.