Предложение заманчивое. Да и, если честно, давно я не выбиралась на тусовки. Как-то времени не было и возможности. А сегодня я «на дежурстве» могу себе позволить немного расслабиться.

– Кто там? Ника? – орет в трубку Свят, а я невольно улыбаюсь. – Давай к нам, оторва! Дава проставляется.

Становится еще заманчивее. И аргументов, чтобы отказаться у меня не находится.

– Хорошо, скоро приеду, – повышаю голос, чтобы услышали. – Сильно там без меня не надирайтесь.

Еще раз оглядываюсь и вызываю такси на точку. Машина находится поблизости и без пробок довозит меня до ночного клуба, где тусят мои друзья. Пока еду, звоню маме. У нее все хорошо, уже ложится спать.

Меня здесь знают. Раньше мы часто тусили. Прохожу фейс-контроль и поднимаюсь на второй этаж, где над танцполом находятся столики. Свою гогочущую компанию нахожу без труда и с готовностью присоединяюсь.

– О, Ника, – Святослав обнимает меня и чуть приподнимает над полом, сжав грудную клетку.

– Тише-тише, поставь, – хриплю от боли и пытаюсь вырваться.

– Что такое? – настороженно хмурится он, но отступает.

– А ее сегодня Баги ушатала, – Давид подходит к нам и беспардонно опускает руку мне на плечо. Лишь усмехаюсь, но не скидываю. Мы слишком давно дружим и не представляем угрозу друг для друга.

– Сильно? – Свят смотрит с сочувствием.

– Жить буду, – равнодушно дергаю плечами. – Мика где?

– А вот она я, – подруга появляется из-за спины.

Разворачиваюсь и попадаю в ее объятия.

– Пойдем поговорим, – шепчу на ухо. – Это срочно.

– Да, пойдем, – Микаэлла берет меня за руку и тянет к лестнице.

– Э, хорош, – Дава хватает за запястье. – Только что пришли.

– Мы скоро, – улыбаюсь я и без труда высвобождаюсь из его захвата. – Я слышала, ты проставляешься? Закажи нам апероль.

– Во-о, это другой разговор, – парни воодушевляются. На подвыпивших физиономиях появляются довольные улыбки. Вроде и выросли уже, а все как дети.

Мы с Микой переглядываемся и, понимающе хихикая, спускаемся в туалет. Здесь свет приглушен и народу немного. Можно спокойно поговорить и не парится, что кто-то услышит.

– Что у тебя случилось? – спрашивает Микаэлла и складывает руки на груди.

– Один очень наглый чел не дает прохода.

– Кто?

– Некто Рустам. Вот такой, – показываю руками рост и ширину плеч.

– Все как ты любишь, – усмехается Мика.

– Смешно, – фыркаю недовольно.

– От меня-то ты чего хочешь?

– Вот его фотка. – Достаю из кармана фотографию Рустами и кладу перед подругой. – Сможешь узнать про него больше информации? Откуда взялся, чем дышит, на кого работает.

Она светит фонариком, внимательно рассматривает, но никак не комментирует.

– Попробую. Как срочно надо?

– Чем раньше, тем лучше, – упираюсь ладонями в край раковины и смотрю на себя в зеркало. – Я не очень понимаю, чего он от меня хочет. Но мне это совсем не нравится.

– Ясно. Я для себя сфотографирую, – включает на телефоне фотоаппарат.

– Да забирай.

– Нет уж, не надо мне такого счастья, – хмыкает Микаэлла и озорно подмигивает. – Вдруг фотка проклята.

– Дура, – толкаю ее в плечо.

Заливаемся смехом, а я морщусь от острой боли и хватаюсь за ребро. Действие обезбола прошло. Твою мать, забыла совсем!

– Сильно болит? – хмурится Мика, сочувственно глядя на меня.

– Прилично, – цежу сквозь зубы. – Завтра к травмату сгоняю, пусть глянет.

Подруга что-то ищет в своем рюкзачке и протягивает мне блистер.

– На, вот тебе таблетки, боль снимают мгновенно.

– Че за хрень? – с сомнением смотрю незнакомое название. Не помню действующее вещество.

– Не наркота не бойся, – смеется Мика. – Обезболы какие-то тайские. По блату подогнали.