— Тогда тебе не повезло, Пикси, — тряхнув головой, я завожу двигатель.  

6. Глава 5

Анджелина 

«Мне нужен ты». Что я несу после того, что он со мной сделал? 

Это не правда… ложь, абсолютная ложь.

Коулман Мердер, которого я знала, умер.  

Я не знаю этого сумасшедшего зверя, что сидит сейчас рядом со мной, бросая в меня пренебрежительные и колкие фразы. Каждая встает колом поперек горла. Лезвием по сердцу царапает. Без наркоза, без пощады, без смысла…  

Как только до меня начинает доходить полное осознание произошедшего, желудок скручивает в тугой ком, меня тянет избавиться от ужина прямо на кожаный салон проклятого Гелика. Каждый сантиметр воздуха мне здесь противен, я задыхаюсь, словно по пространству салона пущен токсичный, разрушительный яд. 

И я даже знаю, от кого он исходит. Коулман Мердер просто фонит сейчас моей смертью. Медленной и мучительной. 

Бежать. Бежать и не оглядываться. Это все, что мне необходимо сейчас, пока не стало слишком поздно.  

Я вновь поднимаю взгляд на его пустые светлые глаза, превратившиеся в прозрачные обсидиановые стекляшки из-за расширенных черных зрачков. Еще вчера мой наивный мозг воспринимал Коулмана совершенно другим! Сквозь розовые очки я видела сияющий платиной нимб, мерцающий над его дьявольской внешностью и порочным нутром. Я боготворила его, хранила идеализированный образ прекрасного темного рыцаря в наивном сердце и до этой секунды даже не предполагала, что в реальности все настолько…иначе. Не так, как в моих ванильных, сопливых, детских мечтах. 

Отчасти я все понимала, но боялась признаться в том, что влюбилась в бездушного ублюдка. Даже самой себе. 

Я видела в нем Бога интеллекта, гения, бескрайнюю глубину, честь и достоинство, защиту и безопасность, свободу… но сейчас, когда мои пробужденные гормоны и инстинкты заглушаются всепоглощающим страхом, я вижу в нем только дьявола, способного жадными глотками испить мою душу. 

Разве можно желать такого человека? Что пренебрёг принципами, правилами, моей невинностью. Не побоялся за наши жизни. А я… я бесстыдно позволила. Все, что он захотел. Ему даже уговаривать не пришлось. Я упала так низко, даже не успев полетать. 

Мне самой от себя тошно. 

Самое жуткое — в серо-зеленых глазах Мердера нет ни капли раскаяния. Так, бл*дь, словно ничего не произошло. Или произошло что-то хорошее, не имеющее последствий. 

Я пытаюсь найти хоть каплю настоящих эмоций на этом хладнокровном лице, но все тщетно. 

У Мердера нет человеческих чувств, он на них не способен. Ни совести, ни стыда, ни уважения к женщине. Ходячий компьютер, проламывающий матричные ходы для своих выгод. 

Мне хочется закричать прямо в его наглое лицо. О том, что он все испортил. Все разрушил. 

Как глупо…

Я мечтала, бесконечно представляла, как мы будем заниматься любовью. Думала, что особенная. Та, ради которой он будет нежным, внимательным, чувственным.

 А он просто вы*бал меня на переднем сидении машины. Как десятки других до меня…на этом же самом месте. И мне не нужно спрашивать его об этом, уточнять, просить о правде.

 Я читаю все ответы в его бесстыжих глазах. 

— Забудь обо всем, что я сказала. Это временное помутнение рассудка. 

— Мне льстит, что я на тебя так влияю, — с долей свойственного ему нарциссизма, острит Коул. 

Возвожу глаза в потолок, мечтая влепить ему жесткую пощечину.  

— Что ж, мы неплохо повеселились, — заставляю себя расплыться в самой искренней улыбке из своего арсенала. Каждое слово дается с трудом, будто я наглоталась песка. — Это было выше моих ожиданий, — без восторга выпаливаю я, наблюдая за тем, как ни один мускул не дрогнул на волевом лице в ответ на мою провокацию. — Повторять не будем, Коул. Было и было. Было и прошло. Забыли.