—Не может, Яна, — отрицательно машу головой. Он меня переломал.

Локоны полностью укрывают лицо, когда мой нос улавливает слишком знакомый аромат. Нет, пожалуйста, только не сейчас. Именно сейчас мне никак нельзя это все.

Тошнота к горлу подступает, глаза заливает слезами.

—Боже, — шепчу, схватившись за шею.

Встаю рывком и несусь в сторону уборных со скоростью света. Дергаю за ручку и вваливаюсь внутрь. Спустя мгновения слышится хлопок, а затем меня со спины накрывает тень. Пискнуть я не успеваю, ладонь накрывает мой рот и немой крик застревает в глотке.

Массивная фигура грубо обхватывает меня в стальные оковы. Страх полностью захватывает тело.

Паника глушит, глаза затапливая слезами. А затем тело пробирает шок и судорога боли от нежных прикосновения к лицу. До боли знакомых прикосновений, тех самых, от которых я когда-то улыбалась, а сейчас ломаюсь изнутри, растягиваюсь по швам.
—Привет, — гортанный голос проезжается бархатными касаниями по перепонкам. Облегчение смешивается со злостью, что пробивает вены. —Сейчас отпущу, только не кричи, пожалуйста, — просит мягко, носом зарываясь в волосы. Меня хватает на кивок, а когда Женя медленно отводит руку от моего лица, я наконец-то делаю заветный вздох, захлебываясь в аромате его духов.

Легкие обжигает, кажется, что я вовсе не способна дышать. Мы стоим плотно прижатые друг к другу. Сердце стучит в гландах, мысли хаотично разбегаются в разные стороны, мой взгляд мечется то на руки, что удерживает меня за талию, то на спортивные кроссовки, что рядом с моими аккуратными туфлями. Ноги практически обхватывают мои.

Я столько раз представляла нашу встречу, что, дождавшись ее, немею.

—У тебя хуевые телохранители. Так любой мог бы зайти следом и сделать с тобой все что угодно.

—Не изменяю себе в выборе таковых, — бью наотмашь колкими словами и прикусываю губу.

Чувствую, как его губы растягиваются в улыбке. Я вообще его чувствую так, словно это моя копия, подключенная напрямую. Он скользит пятерней чуть выше талии, и я дергаюсь как от удара.

Трепет плотно поселяется в теле.

Напряжена максимально, но не могу отрицать скачущие по телу мурашки на коже…

—Я скучал.

Сердце пропускает удар, и меня изнутри душит.

Так сильно скучал, что даже не вышел со мной на связь хотя бы для того, чтобы сказать «я жив, не думай о плохом». Этого не произношу, потому что не могу даже выплюнуть. Мне противно и очень хочется помыться от ощущения грязи на себе. Меня планомерно в нее макают.

Теперь между нами не просто разница в возрасте, теперь между нами пропасть, преодолеть которую практически невозможно, пусть мое сердце и кричит от боли.

Он целует меня со спины, а я беззвучно рыдаю, слизывая с губ горечь разочарования в виде слез.

—Не трогай меня, — приказываю грубо, стараюсь выпутаться из загребущих рук, но не получается. У меня сил не хватает, а желание вырваться равносильно желанию повернуться и утонуть в объятиях.

—Не в этой жизни, Света. Ты ведь все равно моя,— притягивает к себе и сжимает до болезненных спазмов в груди. Хриплю нечленораздельно, сильнее подаюсь вперед, к стене. Руки проезжаются по колодному кафелю, пока Женя рывком разворачивает меня, и теперь я оказываюсь лицом к лицу к причине своей боли.

Прошивает как в первый раз. Как всегда. Сквозное и навылет, но крови слишком много…

—Я была твоей ровно до того момента, пока ты не бросил меня, не удостоив даже и словом, — выплевываю в ответ, впиваясь взглядом в подрагивающую жилку на шее мужчины. Губы дрожат, взгляд мутнеет. Мой. Я резко поднимаю взгляд на родное лицо и тут же морщусь от боли.