Патриарх Никон, возглавивший поначалу церковную реформу, понял, что взял слишком крутой курс, – но остановить процесс оказался не в силах… Никон был оклеветан, низложен и умер в заточении, а раскол продолжался и углублялся. Недовольные отошли от Церкви; последовали проклятия на несогласных с реформой, а власти стали применять к ним карательные меры.
Так в России образовалась большая группа верующих-старообрядцев (наименование «староверы» – ложное, именно потому, что конфликт не касался закона веры). Раскол, черпавший энергию в обрядоверии, в обожествлении формы, стал одной из причин русской катастрофы 1917 года.
Путь к преодолению раскола был долгим. Еще в XVIII веке возникло движение единоверия: возможность следовать тому или другому обряду при сохранении единства Церкви. Именно такой образ действий предлагал в свое время Патриарх Никон… Поместный Собор 1917 1918 гг. не успел рассмотреть вопрос о старо обрядчестве: новая власть разогнала делегатов. И лишь в 1971 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви безоговорочно аннулировал вынесенные 300 лет назад проклятия на дореформенный богослужебный обряд: он был признан равноценным общепринятому. И любое осуждение дореформенного обряда, кто бы его в прошлом ни высказывал, властью Архиерейского Собора вменено яко не бывшее.
Единоверческие приходы в нашей Церкви сегодня существуют на тех же основаниях, что и все прочие. Зайдя в единоверческий храм, вы на первый взгляд не обнаружите никаких отличий от обычного. Но, присмотревшись, увидите, что крестное знамение здесь накладывают на себя двумя пальцами, сложив их точно так, как на картине Сурикова «Боярыня Морозова». Прислушавшись, заметите разницу в текстах молитв: например, обычный для всех богослужений рефрен «Аллилуйя» (евр. «восхвалите Бога») повторяется не трижды, а дважды. Именно эти вопросы, о сложении пальцев и повторении аллилуйи, вызывали в прошлом самые острые споры и конфликты…
Службы совершаются по книгам, перепечатанным с изданий XVII века, до начала церковной реформы. Они отличаются неторопливостью, продолжаются дольше, на них меньше читают и больше поют. Пение тоже иное: одноголосное, мерное, протяжное. Даже произношение хорошо знакомых русских (церковнославянских) слов здесь другое, с более жесткой артикуляцией согласных, с различием в звучании между буквами «е» и «ять».
Правила о поклонах, поясных и земных, соблюдаются у единоверцев с большим вниманием: все крестятся и кланяются одновременно и единообразно. Для земных поклонов каждый приносит с собой небольшой коврик-подручник, чтобы не касаться пола руками. Особые поклоны совершаются при каждении.
Внешний вид прихожан тоже другой: вы не увидите здесь женщин в брюках, в коротких юбках. У мужчин – рубахи навыпуск. Все стоят со скрещенными на груди руками… Вы можете сказать, что это всего лишь обычаи, а не богослужебный обряд. Но обычаи содержат свой символизм, и четкую границу между обрядом и обычаем провести удается далеко не всегда. И если мы не следуем таким обычаям, мы обязаны помнить об их неразрывной связи с единоверческим богослужебным обрядом, принятым Православной Церковью, и относиться к ним со вниманием и уважением. Только так сможем мы преодолеть пагубные последствия церковного раскола.
Если теперь обратиться к богослужениям по общепринятому, всем знакомому обряду, мы обнаружим, что они тоже далеко не одинаковы. Заметно отличаются друг от друга храмы даже в пределах одной епархии, одного города.