Мы уже говорили о том, как изменилось место музыки в сознании наших современников. Так же и пламя свечей и лампад: как меркнет оно при современном освещении!.. И как теряется его символизм, если щелчок выключателя мгновенно заливает слепящим светом все уголки огромного помещения, в то время как прежде лампады или свечи паникадила (главной храмовой «люстры») зажигались одна за одной, постепенно, словно солнечный восход, вытесняя мрак из-под купола храма…

Другой пример. Сегодня, когда ткани любых цветов столь же обычны и доступны, как серые и черные (из которых шьют наши подрясники и безрукавки), когда золотом и серебром сверкают безвкусные наряды модниц, когда сложнейшую художественную вышивку тиражируют машины под управлением компьютера, – насколько способны мы воспринять и понять символизм разноцветных тканей – золотых, белоснежных, красных, голубых, зеленых, фиолетовых, черных, – расшитых, богато украшенных облачений духовенства? Для наших не столь уж далеких предков они были невиданной редкостью: их художественная и материальная ценность несла в себе глубокий символический смысл.

Наконец, еще один всем знакомый символ: кадило. Его символизм – не в колечках дыма, не в звоне бубенчиков и не в изящных взмахах, а в благоухании ладана. Когда-то благовония были подлинной драгоценностью: македонский царь Филипп II, покоривший всю Элладу, укорял своего сына за неумеренный их расход на религиозной церемонии… Сына, между прочим, звали Александр. А нынче в любом отделе хозтоваров вам за гроши предложат такой парад ароматов, о котором и мечтать не могли всесильные владыки прошлого.

Сжигание благовоний с древнейших времен служит символом почитания Божества, и христианская Церковь сохранила эту традицию. Совершается каждение перед престолом, перед жертвенником, перед Святыми Дарами, перед образом Спасителя – Бога, ставшего человеком, и перед иконами Его святых, которые сохранили и утвердили в себе образ Божий. Но вот дьякон, священник или епископ поворачивается от икон к прихожанам и с поклоном кадит перед ними. Почему?..

Потому что каждый человек несет в себе образ Божий. Каждому человеку присуще высшее достоинство, данное Богом, и каждому предстоит это достоинство реализовать в подвиге христианской жизни, в восхождении к небесному Первообразу. И символы богослужебного обряда, о которых у нас шла речь, служат ступенями в нашем восхождении.

Бог один. Один и закон Его православной веры, хранимый в богослужебном обряде, в законе молитвы. Но можно ли заменить закон веры законом молитвы? Можно ли верить в обряд, как мы верим в Бога? Можно ли допустить, чтобы закон молитвы тоже был одним-единственным для всех времен и народов?

Понятное дело, нельзя! Мы с вами видели, как живет и развивается богослужебный обряд прямо на наших глазах: тем более понятно разнообразие обрядов Церкви разных стран и эпох, при условии, конечно, что эти обряды остаются православными, что они содержат один и тот же закон веры. Но понимание это, очевидное для Церкви, пришлось выстрадать в долгих и трудных испытаниях.

…В XVII веке, при царе Алексее Михайловиче, возникла необходимость исправить ошибки и неурядицы, накопившиеся в богослужебных книгах и церковных обычаях. За дело взялись с избытком рвения при недостатке знаний, ресурсов и здравомыслия – и встретились с сопротивлением среди части верующих. По чему надо реформировать обряд, почему при крестном знамении надо складывать три пальца, а не два, как раньше?.. Возник