- Знаю. Я знаю, что она убила человека Высокой Общины господина Кюрая, - ответил Ферзай, поправив красную хламиду, свисавшую с плеча. – И спрос за нее с нас будет особый. Даже представить не можешь, что мне наговорил Ардушин.

- Представить я могу. Снимите с нее цепи, - обратился он к Ферзаю, явно занимавшему какое-то очень видное место среди тюремных стражей. И добавил: - Да, убила Кюрая, как это скорбно, - сейчас его слова были полны сарказма, а в крупных, чуть вытаращенных глазах поблескивал не только огонь факела, но и удовольствие. Удовольствие, что он разыскал арленсийку, перед которой был огромный должок; удовольствие, что наконец не стало в живых, человека, которого он ненавидел. – Убила такого важного влиятельного человека! Ай-ай! – притворно застонал Нурбан Дехру. - И теперь банда Хореза Михрая в наших руках. Ты знаешь, сколько они убили моих людей?

- Знаю, - отозвался Ферзай, видимо тоже не испытывавший большого сожаления о смерти Кюрая Залхрата, и дал распоряжение тюремщику: – Сними цепи с нее. И смотри мне, ты и другие чтобы относились к этой девушке хорошо. По возможности исполняй ее просьбы. Я буду проверять.

- Вся банда Михрая! – продолжал между тем сотник, подступив ближе к Эрисе. - Скоро все эти сволочи, будут сидеть в этой тюрьме, и мы вздохнем спокойнее, - сказал он, с желтозубой улыбкой наблюдая, как надзиратель раскручивает ржавые крепления оков. Когда он закончил, Нурбан сделал последних два шага к арленсийке и сжал ее ладонь своей горячей большой. – Зачем ты ослушалась меня, девонька? Ведь я сказал тот раз: не лезь в это дело. И вот теперь, увы, ты здесь. А ведь мы могли бы вместе пить в таверне вино или вкусный эль.

- Ты про Кюрая? У меня с ним были свои весьма кровавые счеты, - Эриса не спешила освободить свою руку их ладони аютанца. - Спасибо, что пришел, Нурбан. Клянусь перед богами, я думала, что долго здесь не выживу. Наверное, счет был бы на дни. Я бы попыталась убить кого-нибудь и пусть бы убили меня.

- Давай сначала о плохом, госпожа Аленсия, - он повернулся к Ферзаю и попросил: - Пусть твой человечек сходит за элем. Вот в эту корзину, - он несильно пнул ногой, ту в которой разносили еду, - бутылок пять хотя бы и что-нибудь приличного пожрать. Сыр, лепешки, кружок колбасы. Видел у вас в сторожке. Принесите - все оплачу. Уж я знаю, каково здесь!

- Так о плохом, - напомнила Эриса, украдкой глянув на соседа-пирата, сидевшего у решетки и явно ловившего каждое слово их разговора.

- О плохом так: я тебя отсюда не вытяну, увы. Ни Ферзай не вытянет, ни даже господин Ардушин. Увы, увы, дорогая девонька, - Нурбан развел руками и с искренним сожалением покачал головой. - Здесь на все воля Валлахата и, конечно, людей Высокой Общины. Даже, наверное, не всей Общины, а только их Высокого Круга. Мы туда не вхожи, сама понимаешь.

- Я понимаю, - Эриса кивнула, тускло улыбнувшись, и признала: - Честно, я на это и не рассчитывала. Мне нужна твоя помощь в другом.

- В чем таком? – сотник огляделся, пнул ногой ворох соломы, и бросил шутливый упрек Ферзаю: - Шетовы дети, хотя бы табуретки поставили. Некуда жопу прислонить.

- Ага, сейчас в каждую камеру по дивану! Скорее, ублажим капризную задницу Дехру, - долговязый сипло рассмеялся, поправил спадавшую хламиду и, прикрыв решетку, сообщил: - Ладно, я пойду, дел много до обеда. Ты тут без особых вольностей. Эль и жратву сейчас принесут. – он было двинулся по коридору, но обернувшись, заметил: - Будешь должен! За то, что заключенная по твоей прихоти объедает моих ребят, отдашь в гарнизоне вином и жареным ягненком!