- Вот не отправят. Пока жинка вашего самого важного под моими ребятами, меня никуда не отправят, - усмехнулся пират, зная от других стражей, что за его жизнь идет кое-какой торг. - Лучше скажи, когда суп давать будете. Запор в жопе от вашего хлеба.

- Может тебе еще баранью ляху с вертела? – аютанец поднял корзину, где осталась последняя вечерняя порция и направился к соседней камере.

Когда он вошел, Эриса уже была на ногах в жадной готовности сделать хотя бы несколько глотков воды. Однако, страж не спешил ее радовать: поставил корзину на землю и вытащил из-за пояса кнут. От такой неожиданности в груди госпожи Диорич похолодело. Чего он хотел? В чем она провинилась? Его глаза цвета коричневого бутылочного стекла изучали новенькую с усмешкой и все растущим удовольствием. Рукоятью кнута он откинул волосы с ее лица и заставил поднять подбородок.

- Можно попить? – тихо спросила стануэсса. – Очень хочу пить.

- Воду нужно заслужить, - он провел по ее губам шариком, венчавшим рукоять кнута. – Как ты меня хочешь удовлетворить?

- Я пить, хочу, пожалуйста, - прошептала Эриса. – Дайте хоть пару глотков.

- Ты слышала, что я спросил? Или мне спросить по-другому, - его голос стал строгим, а рукоять кнута больно нажала на ее губы, которые опухли и болели без того после утренней пощечины.

- Я не должна это делать, - Эриса отвела взгляд к решетке, за которой Корманду с особым интересом наблюдал за ней.

- Не ерепенься! Лучше дай ему, девка! Была тут одна такая сыкуха, так ей быстро жопу порвали и зубы выбили, - сообщил пират, и в его глазах даже мелькнуло какое-то сожаление. – Дай ему. Все женщины здесь через это проходят.

- Слышишь, что говорит? Конченый бандюга, а не такой дурак, - тюремщик провел рукоятью кнута между ее грудей, с нажимом неторопливо опускаясь ниже и повелел: - Юбку подними!

Эриса нехотя повиновалась, задрав нижний край туники так, что едва показалась ее редкие стриженые волосики между ног.

- Выше! – настоял крючконосый аютанец.

Стануэсса подняла еще выше, чувствуя, как шарик, утолщавший конец рукояти уперся в ее щелочку. Грубо раздвинул губки и с нажимом ткнулся туда, где начиналась нежная вагина. Госпожа Диорич стиснула зубы и закрыла глаза. О, если бы было у нее кольцо Леномы! Вауху решил бы ее проблему, забрызгав эти бездушные стены кровью. Или она сама, замедлив время, успела бы освободиться и может даже, воткнуть это орудие бессовестной пытки в задницу своему мучителю.

Рукоять кнута погрузилась глубже и начала двигаться в ней неторопливо и неглубоко. Там, вопреки всем мукам становилось влажно. Не первый раз тело стануэссы играло в свои игры, не считаясь с желанием хозяйки.

Надзиратель выдернул из нее свою игрушку и притянув к себе Эрису за волосы негромко сказал:

- Мне не нравится, как ты себя ведешь! Завтра в ночь я приду с Фагиром. Мы оттрахаем тебя так, что будешь грызть стены. А сейчас становись раком – я спешу. Ну! – он толкнул ее.

Арленсийка загремела цепями, выполняя его приказ. Стала так, чтобы перед глазами был лишь темный угол, а не полная дикого интереса физиономия Корманду. Было слышно, как в соседних камерах зазвенели цепи – другим тоже было интересно такое представление.

Аютанец больно шлепнул по ягодице ладонью и заставил развести ее бедра шире. Эриса застыла в ожидании. Это унижение и затянувшаяся неизвестность начали мучить ее и одновременно дразнить. Вдруг она почувствовала его ладонь, сначала легшую на ее лобок, затем грубо сжавшую его, с волосиками и плотью, в которую вцепились его пальцы. Она зажмурилась от боли и отодвинулась.