- Господин Дженсер, - окликнул его Лураций, в тот момент, когда стануэсс справлялся у распорядителя о найме носильщиков.

- Что вам еще от нас нужно? – Сульга выступила вперед, стараясь пресечь всяческое общение с ее мужем.

- Я могу поговорить с вами наедине, господин Дженсер? – спросил ростовщик, не обращая внимание на зловредную аютанку, так и готовую испепелить его взглядом черных как угли глаз.

- Господин Гюи… Вы решили меня еще чем-то добить? – стануэсс нехотя повернулся к нему. – Как же это скверно с вашей стороны… Все скверно… - похоже он был до сих пор пьян, а может с утра пил вино, которого имелось у него в достатке.

- Могу обещать, что в этом разговоре лично для вас не будет ничего неприятного, - заверил Лураций, доставая курительную трубку. – Кстати, заодно могу вам подсказать великолепное средство, которое успокаивает нервы.

- Я не знаю… - он пожал плечами. - Жена не желает, чтобы я с вами говорил. Только моя дорогая Сульга заботится обо мне. Только она меня любит.

- Разве вы перестали верить в себя? В то, что вы славный потомок Терсета и настоящий мужчина? – усмехнулся ростовщик. Его расчет был верен: сказанные слова точно попали в цель самолюбия стануэсса.

Тот встрепенулся, ожил, и, повернувшись к Сульге, сказал:

- Так, дорогая, я переговорю с господином Гюи. Похоже у него какое-то дело, которое ему без меня не разрешить.

- Именно так, - согласился Лураций, глянув в черные сердитые глазки новой супруги Дженсера, и отпустил улыбку уже ей. – Давайте отойдем в тень, а ваша жена, пусть пока по-хозяйски разберется с носильщиками и вещами.

Они отошли под смокву, под которой имелось две лавочки, и одна к их удовольствию оказалась свободной.

- Вот что я хочу спросить, господин Дженсер, - Лураций опустился на потертую доску, жестом предлагая спутнику сесть рядом. - Скажите, после всего случившегося, какое у вас отношение к Эрисе? Вы теперь ненавидите ее, считаете врагом или она остается для вас дорогим человеком, которым была?

- Я не ожидал от нее такого! – бледное лицо Дженсера вдруг начало краснеть. – Она и раньше изменяла мне… Да, да! Постоянно флиртовала с разными волокитами во дворце и прежними кавалерами. Она целовалась с другими – я видел это сам! Все это я теперь вспоминаю. Очень ясно помню, все что терпел от нее в Арсисе! – он сжал кулаки и выпятил губу. - Но что она от меня откажется, такого я не ожидал! Ведь я всегда ее прощал. Я могу терпеть ее вольности. Ну почему она поступает со мной так? – Дженсер повернулся к Лурацию, словно тот сейчас должен был всецело понять и разделить его страдания: - Я поговорю с ней! Я смогу убедить Эрису вернуться! Буду просить ее! – он оживился больше и, глянув бегающими глазами на ростовщика, произнес: - Еще не известно, кого из нас она выберет! Вы переоцениваете себя, господин Гюи! В вашем-то возрасте пытаться забрать у меня жену?! Не выйдет!

- Хорошо, хорошо. Путь сама жизнь нас рассудит, - Лураций примирительно тронул его за локоть. – Иначе говоря, госпожа Диорич вам по-прежнему дорога, так? То, что я скажу дальше вы обязательно примите к сведенью. Это очень важно. Так вот, за наше отсутствие в Эстерате произошло серьезное событие: убит член Круга Высокой Общины, сгорел его дом, и кое-что вокруг. И скверно то, что в свете этих событий вашей жене может грозить опасность.

- Что вы за глупости несете? При чем здесь Эриса? – потомок Терсета с опаской наблюдал за действиями ростовщика, раскуривающего трубку, и вспоминал последнее письмо Эрисы, в котором она писала, что спешит покинуть город, вероятно отплывет в Арсис по каким-то неясным ему причинам. И еще… она писала, чтобы сам Дженсер лучше воздержался от приезда в Эстерат, говорила о какой-то угрозе, ничего толком не пояснив.