Мы двигаемся в медленном потоке Бродвея из-за пятничных пробок, хотя ехать нам минут десять. Самая длинная улица Нью-Йорка пестрит неоновыми огнями и многообразием билбордов. Несмотря на то, что тут офисные здания вперемешку с театральным настоящим улицы это создаёт свой антураж. Высотные и не очень, совсем отличающиеся от центральной части Манхэттена, здания продают места для рекламы за бешеные суммы, а все маркетинговые компании бьются за место на Бродвее. Премьерные фильмы, театральные постановки, знаменитые шоу показывают свои лучшие ролики с баннеров. Множество туристов, снующих туда-сюда в любое время суток, в попытках запечатлеть колорит этой улицы.

— Я никогда не проходила эту улицу до конца. — обращаюсь то ли к себе самой, то ли к Филу.
— Смею предположить, что минимум пятьдесят процентов Нью-йоркцев даже не задумывались над этим. — внезапно раздается в моем ухе хриплый голос.
— Возможно и так. — задумчиво тяну.
— Эрика, все будет в порядке. — уверенность сочится в каждой букве.
— Верю. — отвечаю, глуша внутренние переживания.

Разговор дальше не идёт, но он и не нужен, потому как мы уже подъехали на улицу Лафайет, где во французском ресторане забронирован стол. Выхожу из машины, стараясь вспомнить все, что говорил мне Дерек. Твёрдый взгляд, не трогать шею, скрывать любые ноты раздражения или недовольства, кокетливо улыбаться и быть той самой, кем являюсь для поклонников.

Ресторан вполне в духе Сохо, излишне претенциозен, хотя внутреннее убранство меня не впечатляет. Круглые столики в два ряда, один у окон, кирпичная кладка и перегородки между зонами посадки, имитирующие те самые окна. Хостес приветственно мне улыбается, озвучиваю фамилию Мортон, и она кивая, ведёт меня к столу. Расположение стола, за которым я уже вижу мужчину, чуть удалено от входа в ресторан. Завидев меня, он встаёт, поправляя полы серого пиджака и расплывается в улыбке.

— Мисс Кауфман.
— Мистер Мортон. — мне кажется или мой голос звучит приторно.
— Вы ослепительны. — сальный взгляд проходит по моему платью.
— Благодарю. — сажусь за стол, пряча потеющие ладони.

Пока официант раскладывает меню, он не спускает взгляда, я же, не зная куда себя деть просто молчу, оглядываясь по обстановке ресторана.

— Я рад, что Вы нашли время. — говорит он, как только мы остаемся одни.
— Признаться, Вы меня заинтриговали. — беру бокал с водой, чтобы избавиться от сухости в горле.
— Чем же? — деланно удивляется он, а я не спускаю с него глаз.
— Вероятно настойчивостью. — приподнимаю я бровь в ехидной улыбке.

В ухе слышится тихое «умница» и это будто дарит мне силы и уверенность.

— Эрика, не буду ходить вокруг да около. Вы пленяете своей красотой. — через наушник передается что-то нецензурное: — Я давно за Вами наблюдал, но не решался.
— Наблюдали за моим творчеством?
— Я знаком с Вашим отцом, мисс Кауфман. Ещё одна причина моей нерешительности. — будто бы даже правду говорит он.
— Отец наверно много Вам рассказывал о бунтах моей молодости? Это его самое нелюбимое время. — глупо хихикаю я.
— Нет, очаровательная Эрика. Билл не сильно распространялся о Вас, но это не помешало мне, буквально, увидев Вас впервые, потерять рассудок. — вот же черт, это выглядит правдой.

Те же самые эмоции выливаются в наушник хриплым голосом.

— Скажите, Роберт, — делаю театральную паузу: — какой сингл Вам нравится больше, первый или третий? — этот вопрос назревал еще с момента встречи в театре.

В ухе слышится ещё один голос по обращению которого я понимаю, что это Лиам. «Молодец цыпа», а после рык Дерека. Смех рвётся наружу, и я тут же расплываюсь в кошачьей улыбке. Вижу, как мужчина напротив снисходительно улыбается и следующая его фраза ставит меня в тупик.