Баба в деле – к глухарю! Теперь я понял почему!

***

Вдох-выдох. Ещё вдох. И ещё выдох. Капли дождя по морде стекали, чуток остужая моё взвинченное состояние. Столько времени потеряно в ожидании. И что в итоге? Баба на каблуках! Блондинка с розовым маникюром! И это консультант?!

Остановился возле ленточки, подождал, пока супер-пупер эксперт доковыляет поближе. И даже поискал глазами врача из скорой. А кто эту мадаму знает, может, её сейчас из обморока придётся выковыривать? Но нет, оказалась Василиса Анатольевна Петропавлова, послал же Бог фамилию, стойкой, к трупам привычной. Даже не поморщилась.

Подошла вплотную к крайнему трупу, Санёк быстро молнию на мешке расстегнул. Вот и мои архаровцы пали под весом женского обаяния в розовеньком костюме, блин! Так и теряют мужики голову при виде голубых глаз. Хотя глазки у блондинки чудо как хороши, и губы сочные, и… А чёрт, увело меня куда-то в дебри дальние.

А чудо-чудное, самим Дизверко рекомендованное (неплохо бы у Авсейкова узнать, что это за хрен такой авторитетный), уже по песку вовсю ползает, на карачках кружит, к воде подбегает. Потом замирает возле самой кромки и, не обращая внимания на потоки дождевой воды, мокрую причёску и порывы ветра, всматривается в даль.

Я стою, молчу и офигеваю.

– Что вы об этом всём думаете, Клим Анатольевич? Что-то чувствуете? – спрашивает блондинка чувственным голоском.

– Чувствую, что в этом квартале я останусь без премии. И что висяки по району будут числиться.

Дамочка прикусила пухлые губки, явно недовольная ответом:

– А запах тины чувствуете?

Приплыли, товарищи!

– И лотосами пахнет, правда? – блондинка уставилась на меня с немым вопросом. И улыбнулась так, как будто мы с ней на двоих курили мухоморы, и я реально должен унюхать запах лотосов.

В гляделки с Василисой мы играли с минуту, первой моргнула она.

– Ну? Чувствуете? – в её голосе послышалась надежда.

Я глубоко вздохнул и покачал головой. «С сумасшедшими надо разговаривать спокойно и резких движений не совершать», – всплыла в памяти информация.

Блондинка поджала недовольно губы и продолжила:

– Хорошо, а, может, что-то слышите? Или ощущаете?

– Я ощущаю голод и слышу ропот ребят, потому что мы вас ждали три часа! И ради чего? Шарады тут разгадывать?

– Ладно. Давайте с другой стороны зайдём. Когда вы приехали, не заметили ничего странного?

– Нет, всё как обычно. Песчаная коса на выселках, три трупа средней синюшности, дождь, ветер, толпа зевак. У нас каждый день такое происходит. Чему тут удивляться? – злость мою как рукой сняло, мне теперь до ужаса хотелось рассмеяться. Даже не так. Заржать в голосину хотелось. Но нельзя, стоит вытерпеть этот театр абсурда до конца.

– Ну, может быть, темнело в глазах или светлело? Звуки посторонние были? Головокружение? Воронка времени? Видения обнажённых дев? – она посмотрела на меня с нескрываемой надеждой. – Тоже нет?! Да что же такое!

Я стою, молчу. То ли дать знак ребятам, чтоб санитаров вызвали, то ли подождать. А чего ждать? Ну ради чего-то же блондинку прислали?! Может, ребятам звякнуть из других районов? Что там Авсейков говорил, к ней там нашли подход?

А блондинка тем временем зажимает зонт плечом и лезет в сумку. Выуживает из недр папку и, сражаясь с ветром и дождём, вчитывается в какой-то документ. Справку из дурдома, что ли, свою нашла?! Вытягиваю шею и пробегаю глазами по строкам: «Циник, скептик, атеист. Разведён. Бабник, в серьёзных отношениях в последний год не замечен. Карьерист, амбициозен, в средствах достижения цели не разборчив».