– Не начинай.

– Не начинаю. Всё пытаюсь понять, почему…

Справа мелькнула вывеска гостиницы. И под ней девичья фигура в зеленой куртке. И рядом машина - тоже зеленая, за рулем женщина.

Рывком затормозил.

Отец коньяком подавился, закашлялся. Что-то ляпнул про мои кривые руки.

– Это она, - кивнул на улицу.

Отбросила русые, в цвет моих, волосы за спину, в машину садится.

– Поезжай, - отец кинул фляжку в бардачок и брякнул крышкой. - Саша, я тебе сказал - поезжай. Не смотри туда.

Да с чего ради.

Она мой ноутбук сломала. Тачку мою угнала. А главное - я не знаю. Не дождалась, пока я с теми ушлепками разберусь? Не верила, что я их там по асфальту размажу?

Я ее рот на члене до сих пор чувствую.

– Саша, - отец до треска натянул рукав моей рубашки в кулаке. - Приди в себя. Выключи эту дурь.

Зеленая машина с моей пассажиркой вырулила на трассу.

Поехал следом.

7. Глава 6

Ульяна

– Пришла в себя? - спросила мама, когда я села в машину.

– Я же извинилась, - буркнула, накинула ремень безопасности. Посмотрела на вывеску гостиницы и вздохнула. - Ты бы за это время уже до бабушки доехала. Где была?

– В закусочной сидела на заправке, - она достала сигареты, приоткрыла окно. И в салон ворвался встречный ветер.

– Воспитывала? - поняла и откинулась в кресле.

– А надо было бросить тебя и уезжать? - она щелкнула зажигалкой. Затянулась и выпустила струйку дыма в окно. - А надо было, Ульяна, - сказала, помолчав. - Когда ты знаешь - что есть у тебя подушка безопасности. Один звонок - как щелчок пальцев волшебника. Ты и ведешь себя соответственно. Голову не включаешь. А если бы хоть раз на своей шкуре почувствовала - каково это. Одной остаться. Возможно, задумалась бы.

Кивнула.

Эти слова слышу всегда. Постоянно. Чаще, чем “доброе утро, дочка”.

Если твоя мать прокурор - иначе и быть не может, наверное. Она всегда такая. Холодная и собранная, знает всё обо всех.

Носит модную стрижку-каре и красит волосы в черный. Каждый день надевает строгие юбки. Высокие каблуки.

– Мы бы сэкономили море нервов и времени, Ульяна, - продолжила она, стряхивая пепел в окно, - если бы ты думала не только о себе.

– А что у тебя? - повела носом, втянула дым ее крепких вишневых сигарет. Чтобы перебить запах. Которым я с ног до головы пропахла. Который на коже отпечатался. Мужской, грубый, древесный, но при этом сладкий какой-то, с медовыми нотами.

Саша, значит, его зовут.

С жадностью отпила шипучей, бьющей в нос минералки.

– Я тебе всю прошлую неделю повторяла, что у нас в городе новый судья. И от него за версту несет взятками, - мама поморщилась, а я снова принюхалась.

Попила еще.

– У тебя же есть связи, - напомнила ей рассеянно. - Разберись с ним.

– Так и он не с улицы дверь в суд с ноги открыл, - сказала она с раздражением, как ребенку, и швырнула недокуренную сигарету в окно. - Так.

Она резко сбросила скорость и сощурилась.

И я, вместе с ней, машинально, глянула в зеркало.

Не то, чтобы за мамой часто следят. Но бывает. Иногда. В земле черви, в воде черти - как любит повторять она. Когда с ней пытаются договориться с глазу на глаз, не по закону.

Но сейчас…

За нами едет серебристая иномарка. Спортивный Сааб. Хорошо мне знакомый.

И на этот раз дело не в маме.

Во мне.

– Это за мной, - испуганно схватила ее за руку, и она повернулась, в удивлении вскинула четкие, нарисованные мастером брови. - Я пока на трассе одна болталась. Там кое-что случилось. Ничего криминального, езжай быстрее, мам, - протараторила.

– То есть? - она и не подумала добавить скорость. Хмуро посмотрела в зеркало, на серебристый спорткар у нас на хвосте. - Что ты натворила?