— Нет, и пока не собираюсь, — легкомысленно пожала я плечами. — Да и не за кого. Мельчают нынешние мужчины. Им лишь балы и развлечения подавай. Женщинам приходится делом заниматься.

Тетушка стала багровой, прямо вся налилась краской. Стивен смотрел на меня с изумлением, как будто видел впервые. Сюрприз, милый.

Пока они оба переваривали сказанное мной, я дошла до своего места, опустилась на стул и стала ждать, когда служанка наполнит мою тарелку сладковатой кашей. Наконец, когда она отошла, Стивен поинтересовался:

— Я слышал, ты прогоняешь женихов? Не боишься остаться в одиночестве?

— Мечтаю об этом, — честно призналась я. — Люблю покой, тишину, одиночество. А что, беспокоишься, что некому будет тебя, старичка, развлекать?

Поджатые губы тетушки на меня впечатления не произвели. Это с ней я могла себя сдерживать, помня о ее почтенном возрасте. Стивен же был практически моим ровесником, еще и претендовавшим на мой бизнес. Так что его я жалеть не собиралась.

Стивен ухмыльнулся.

— Я жениться собираюсь, в ближайшие дни. И приживалка мне не нужна.

— Приживалка? — моя улыбочка стала еще слащавей. — Насколько я помню, приживалкой называют женщину без денег, связей и семьи. У меня же есть и деньги, и дело.

«И связи», — добавила я про себя.

— Это мое дело, — отрезал Стивен.

— С чего бы? — наигранно удивилась я, неспешно делая глоток горячего фруктового чая. Развивала его я, занималась им полгода тоже я. А ты трусливо отсиживался где-то.

— Ингира! — возмущенно воскликнула тетя. Я никак не отреагировала. Пусть покричит. Легкие разовьет.

— Я смотрю, ты совсем обнаглела, сестренка, — угрожающе прищурился Стивен, — забыла свое место в обществе?

— Хочешь мне на него указать? Попробуй.

Нервы у Стивена были ни к черту, впрочем, как и у тетушки. Но прямо сейчас именно стул-кресло Стивена заскрежетал ножками по полу. И через несколько секунд хлопнула дверь. Входная. Мой ненаглядный братец бросился вон из дома, жаловаться своему венценосному покровителю? Ну-ну. Удачи ему.

— Ингира, где твое воспитание?! — возмутилась тетя.

— Там же, где и воспитание Стивена, — лениво пожала я плечами.

«А воспитывала нас в основном ты», — добавила я про себя, помня, что мать Ингиры и Стивена очень любила балы и торжества, а потому дома появлялась крайне редко. Так что и пенять тете стоило исключительно на себя.

Пока она подбирала слова для ответа, я доела два блинчика, допила уже остывший чай, поднялась и направилась к себе. Надо переодеться и ехать в лавку. Бумаги ждать не будут.

А еще я не сомневалась, что Стивен попытается проникнуть в лавку, с любого из входов. Значит, следовало обезопасить себя от взлома.

Примерно через полчаса я снова спускалась по ступенькам лестницы. На этот раз на мне было надето светло-голубое платье, расшитое серебристыми нитями по лифу и подолу. В ушах — сережки с аквамарином, на пальцах — два кольца с таким же камнем. Легкий дневной макияж. Волосы под шляпкой уложены в стильную прическу. На ногах — элегантные кожаные туфельки под цвет платья. Я вышла на тропу войны.

10. Глава 10

Кареты не было, что, впрочем, и не удивительно. Не мог же Стивен не нагадить своей любимой сестре. Только он, наивный, все еще видел во мне бывшую скромницу и тихоню Ингиру. И искренне считал, что прогулка своим ходом до лавки может меня опозорить. Ну-ну. Да, по этикету у женщин было намного меньше свободы, чем у мужчины. И если ему могли простить пеший ход до дворца и обратно, то ей обязательно промыли бы все косточки, рассказали бы и о недостатке средств, и о неприличии. Как же, показаться вне дома, на улице, без сопровождения! Да еще и одетой, словно на бал, но при этом не в карете! Ах, какой позор!