Крохотные лапки пуще прежнего вцепились в мой рукав, ритмично подергивая. Ага, Валерия Дмитриевича и объедками? Сразу вспомнилась наша встреча в кофейне и его лавандовый раф. Конечно, где-то в душе мне доставляло удовольствие поиздеваться над боссом, но стоило представить себя на его месте…

– Нет-нет! Валера у меня ручной и привык есть вместе со мной. Вот увидите, он почти как человек.

Стол на завтрак был накрыт разнообразными угощениями: не менее трех видов хлеба, сыров на выбор, меда, вареных яиц, дичи, овощей и фруктов. Еда простая и натуральная, все как я любила. Даже не спросив меня о том, чего я пожелаю, Драгомир приказал наполнить мою тарелку всем и побольше, после чего, довольный собой, вернулся к обсуждению каких-то важных вопросов.

Удобно расположившись на моих коленях, енот вел себя как истинный гурман. Он с удовольствием наслаждался овощами из моей тарелки, словно это были самые изысканные деликатесы. И со временем все действительно про него забыли.

– Докладывай, Елисей, – продолжал свое неформальное собрание воевода. – Что там у нас за срочное сообщение с севера?

– В Священном ордене снова бесследно пропала партия благословенных венков. Эльфийский король просит разобраться.

– Опять началось, – схватился за голову Драгомир. И пусть я не понимала, о чем речь, но эта проблема с венками явно ему досаждала. – А что гоблины? Их никто накануне не видел в окрестностях замка?

– Нет, гоблины сидят тихо, – отозвался миловидный блондин лет тридцати. – Договоренности с ними работают. Ограбили только один обоз с магической рудой на прошлой неделе, с тех пор не высовываются.

– Это хорошо, что хотя бы с гоблинами затишье. А как обстоят дела на рудниках? – кивнул воевода уже другому воину. – Что там вчера за крики стояли, разобрались?

– Варкаллы снова пытались проникнуть внутрь, отложить яйца. Одному из новеньких голову оторвали, – произнес он как-то вполне обыденно, зато мы с Валерчиком одновременно поперхнулись.

– А вы там были на что? – сердито свел брови Драгомир, повысив голос.

– А мы-то что? Он был в шлеме, но тот, видно, был плохо прикручен.

– Как же достали эти бездарные кузнецы! – в сердцах выругался воевода. – Мне, что ли, идти за них шлемы ковать? Когда на продажу надо, так они делают на совесть, а как для родины, так руки бы им поотрывал… и еще оторву.

– Не гневайся, воевода. Мы сражались до последнего, у входа костры разожгли, двоих варкаллов из луков подстрелили, остальных спугнули, – продолжил свой доклад воин.

– Да разве этих настырных монстров отвадишь в рудники шастать, когда у них сезон гнездования вот-вот начнется? – подключился к его рассказу еще один воин, косой на один глаз, но глубоко уважаемый в своих кругах. – Они и так бестолочи от природы, а теперь и вовсе обезумели. Так вместе с головой нашего новенького в горы и удрали.

– А кто такие эти варкаллы? – не сдержалась я, разом переключив на себя все внимание.

Над столом повисла тишина, которую разбавлял лишь хруст овощей и причмокивания Валерия Дмитриевича. Осознав, что все на него пялятся, енот замер и растерянно заморгал глазами. Вот только набитые до предела хомячьи щеки было уже не скрыть, его смущенная реакция только добавляла комичности этой ситуации, и все за столом дружно расхохотались.

– А он у тебя забавный. И правда, как человек, – подметил Драгомир, грубо потрепав крупной пятерней Валерия Дмитриевича по макушке. Тот стерпел, но к еде больше не притрагивался, обиженно свернулся клубочком на моих коленях.

– Ага, как человек, забывший о всяких приличиях, – изумилась я тому, как успела опустеть моя тарелка. Пусть он и превратился в небольшого зверька, вот только аппетит у него остался прежним, присущим крепкому рослому мужчине.