— И было это лет тридцать назад, — Леночка язвительно указывает ей на несоответствие временного интервала между ее возрастом и навеянными молодостью воспоминаниями.

— Мне всего лишь сорок пять, — поправляет массивную черную оправу на переносице. — И все мне говорят, что я выгляжу намного моложе.

— А не в том ли году мы праздновали ваш юбилей? Кажется, вам исполнилось тогда пятьдесят лет, — подаёт голос Варвара, наш штатный фотограф.

Изольда Станиславовна демонстративно разворачивается и идёт в сторону своего кабинета, бросив на нас обидчивый взгляд.

— Девоньки, ей богу, будто мужика впервые увидели и не знаете, что скрывается у него в трусах, — заливисто смеется тетя Зоя, намывая полы новой шваброй. — Нет ни какой интриги. Все у них одинаково.

— Тёть Зой, а вы сами хоть одним глазочком взгляните, — Кристина поворачивает к ней монитор, где Марк вальяжно растянулся в полный рост на светлом диване, делая вид, что читает газету.

— Вы бы не глаза свои ясные и прекрасные пучили сюда, а делом занимались. Баба должна думать наперед, иметь цель. А у вас хиханьки, да хаханьки, — приставляет швабру к стене и снимает перчатки. — Курятник тут завели, а ну кыш! — шикает на всех, в том числе и на меня.

— Тёть Зой, а как надо? — пищит Варвара.

— С широкой душой и кротким нравом. У него и местных хищниц хватает, — деланно закатывает глаза. — Нужно действовать от обратного. Чего у него нет, то нужно дать да сполна. Вот и будет у него сравнению в пользу славянских корней. Чем мы славимся? Правильно, готовкой. Борщок, котлетки, селедочку под шубкой… Ммм.

— Кажется, мне нужно перестать выписывать журналы по мужской психологии, — смеется Кристина.

— В очередь ко мне будите выстраиваться за ценным советам, а я вам не помогу, — погрозив нам кулаком, снова берется за свой нелегкий труд.

— Свет, а ты чего молчишь?

Лена разворачивается ко мне лицом, складывая руки перед собой. На меня все смотрят. А я молчу, не зная, что вообще можно сказать в подобной ситуации.

— Краси-и-ивый, — измученно тяну. — Мне больше нравятся блондины, — делаю ещё одну попытку, чтобы от меня отвязались, но не выходит. — Девочки, мне, правда, все равно, как он выглядит и какие имеет планы по внедрению своей американской филейной части на нашей территории. Есть приказ начальника – вы сами все слышали.

— Ладно-ладно, мы верим. Все равно, у такой, как ты нет ни единого шанса, — Кристина, цокая каблуками по напольному покрытию, останавливается около двери начальника. — Без обид.

Эта выдра уворачивается от моего бумажного комка, что я ей зашвырнула за ее бесхребетный язык.

Скалится. Точно выдра. Комкаю еще листик, и он летит ей прямо в голову, когда она открывает дверь и собирается переступить порог.

Кристина оборачивается и показывает мне язык. Ууу… Как это по-взрослому.

— Что вы здесь устроили? Светлана! — в коридор высовывается лицо Бориса Юрьевича, а затем выплывает его тело. — Мне нужны объяснения!

— Работаем, Борис Юрьевич, не покладая рук, — снисходительно улыбаюсь, не поднимая на него глаз. Рассмеюсь, ведь.

— Я вижу, как вы работаете, — качает головой. — Постыдились бы!

— А мы что? Мы ничего. Большого босса надо знать в лицо, — сдерживаю рвущийся хохот, аж давление в грудной клетке нарастает.

— Разбежались по своим углам! — гаркает на нас. Варвара с Леной обмякают и по стеночке ползут к своим кабинетам. — Света, кофе. Поживее!

Тяжело вздохнув, разворачиваю обратно к себе монитор. Закрываю картинку.

— Если и есть шанс осадить эту крепость, то только у тебя.

— Тёть Зой, это просто шутки, не более, — иду к кофеварке, перебирая в памяти все важные задания на сегодня.