Она ожидала увидеть на лице Барни выражение облегчения и удовольствия, ибо имя ее отца должно было произвести именно такое впечатление на Леопольда Лутского. Но, поскольку Барни вел себя так, будто никогда прежде не слышал этого имени, она вздохнула и опечалилась. «Возможно, он сомневается во мне, – подумала она. – Или… или его разум по-прежнему затуманен болезнью?»

– Я бы хотел, чтобы вы простили мне мои глупые слова, забыли об этом и позволили сопровождать вас до конца путешествия.

– Куда же вы направлялись, когда я стала причиной аварии вашего механического экипажа?

– В Старый лес, – ответил Барни.

Теперь девушка уже не сомневалась, что имеет дело с безумным королем Луты, но не испытывала ни малейшего страха, поскольку ее отец всегда отвергал мысль, что Леопольд сумасшедший. По какой иной причине Леопольд мог стремиться в Старый лес, кроме как для того, чтобы найти прибежище в замке ее отца на берегу реки Танн, на краю леса?

– Я держу путь как раз туда, – ответила Эмма. – Если вы хотите добраться туда быстро и без нежелательных встреч, я проведу вас кратчайшей дорогой через горы. Отец показал мне ее много лет назад. Раз или два эта тропа выходит на основную дорогу, но в основном проходит через чащу леса, в которой могла бы спрятаться целая армия.

– А не лучше ли выйти к ближайшему городу, где я мог бы нанять транспорт и отвезти вас домой? – предложил Барни

– Нет, это опасно, – возразила девушка. – Питер Бленц разослал войска по всей стране для поимки короля.

Барни в отчаянии покачал головой.

– Пожалуйста, поверьте, что я – простой американец, – попросил он.

Со ствола ближайшего дерева на них смотрело объявление. Эмма фон дер Танн указала на фотографию:

– «Серые глаза, темно-русые волосы, густая каштановая борода», – прочитала она. – Все сходится. Неважно, кем вы себя называете, но в любом случае, пока вы не найдете надежного брадобрея, вам стоит держаться подальше от больших дорог Луты.

– Но я не могу сбрить бороду до пятого ноября, – возразил Барни.

Девушка снова быстро глянула в глаза молодому человеку, и у нее опять возникло прежнее подозрение: все ли у него в порядке с головой?

– В таком случае давайте пойдем в замок моего отца по самой безопасной дороге, – попросила она. – Он решит, что будет для вас наилучшим вариантом.

– Но он не заставит меня сбрить бороду, – уперся Барни.

– Почему вы так печетесь о своей бороде? – удивилась девушка.

– Это вопрос моей чести, – ответил он. – У меня был выбор: либо шесть месяцев носить на голове зеленую корзинку для бумаг с отделкой из красных роз, либо ходить с бородой в течение года. Если же я сбрею бороду до пятого ноября, то лишусь своей чести перед всеми – или же мне придется носить зеленую шляпку. Конечно, борода – неважное украшение, но шляпка – это вообще немыслимо!

Теперь Эмма фон дер Танн убедилась, что бедняга действительно тронулся умом. Правда, никаких признаков агрессивности Барни она не замечала, но кто знает, когда и как такая агрессия может проявиться? Тем не менее он был для нее Леопольдом, королем Луты, и замок ее отца оставался верным ему и его предкам вот уже триста лет. Если понадобится, Эмма была готова пожертвовать жизнью ради спасения короля, и сейчас решила сделать все от неб зависящее, чтобы предотвратить повторное пленение Леопольда и довести его до замка отца.

– Пойдемте, не будем терять время, – предложила она. – Путь неблизкий. Едва ли мы выйдем к замку засветло.

– Я готов сделать все, что вы пожелаете, – ответил Барни. – Но я никогда не прощу себе, если вы проделаете пешком весь тот долгий и утомительный путь, который нам предстоит. Я предпочел бы добраться до ближайшей деревни и нанять повозку.