- И еще важно, - проговорила Эриса, провожая слугу к двери. – Того человека, - она указала на телохранителя, подведя на миг Нобастена к окну. – Его звать Юмай Омлат. Он ни в коем случае не должен знать мое настоящее имя и мой арленсийский титул. Для него я просто Аленсия из Арленсии. Понял, да?

Слуга растерянно кивнул: - Аленсия из Арленсии, - повторил он, чтобы ненароком не перепутать.

- Верно. Удачи в поисках жилья, - госпожа Диорич открыла двери, выпуская старика на лестницу. – Еще, Нобастен, можешь потратиться на себя. Пусть с этой суммы сто салемов будут твои. Тем более, я же задолжала тебе за эль.

- Не обижай, госпожа Аленсия. Разве я не могу угостить тебя от души, а не за деньги. Ель еще куплю и вино впрок, - проговорил слуга и начал спускаться к ожидавшему воину.

- Купи себе на голову платок от солнца или тюрбан! – крикнула в след стануэсса.

Когда они ушли, Эриса легла на кровать, прихватив письмо Дженсера. С первых строк госпожа Диорич поняла, что это самое первое письмо, волею богов дошедшее до нее с огромным опозданием. И эти дни такой обидной задержки должны стать роковыми в ее отношениях с мужем. Прочитав далее, стануэсса узнала, что Сульга, о которой так часто упоминал Дженсер, вовсе не жена ему, а любимая сестра. И Сульга так же причастна к наследству, поэтому тоже следует в Фальму.

- Какая же я дура! И какая я дрянь! – простонала госпожа Диорич, письмо выпало из разжавшихся пальцев на пол.

Когда Эриса пришла в себя, то села за письмо и написала всего три строчки:

«Дженсер, дорогой мой человек! Я очень, очень, очень виновата перед тобой! Знаю, простить такое нельзя, поэтому я ни о чем не прошу. Мы разведемся сразу по прибытию в Арсис. Эриса». Несколько слезинок упали на бумагу рядом с ее именем, заменяя те слова, которые она не сказала. Еще ей хотелось исправить холодное «Эриса» хотя бы на «Твоя Эриса», но это было бы слишком большой ложью.