Где — то ближе к концу дня мое настроение берет обратный ход. Время неумолимо приближается к шести, а значит скоро встреча с Маратом. Интересно даже чем он занимался весь день? Созванивался ли с женой? Что он ей сказал?

Мне даже сложно поставить себя на ее место. Я была бы в бешенстве, что у моего мужа есть другая семья. Хотя не семья. Что есть другой ребенок.

Уже когда собираюсь домой, мне звонит Алина, но я не беру трубку. Прекрасно знаю, о чем она спросит. И опять не готова. Завтра Марат уедет, я перелопачу внутри эту ситуацию и обязательно пойму, что делать и что говорить тем, кто задает вопросы.

Выхожу из отеля, кутаясь в капюшон, смотря на то, как город снова и снова заваливает снегом. Сугробы уже такие, что когда приближаюсь к машине, чувствую панику. Колеса уже довольно глубоко. Я отгребаю немного, но нужна лопата. Я лезу за ней в багажник, но не обнаруживаю. Хочется выматериться, потому что позавчера Карим попросил ее, чтобы сделать замок в нашем дворе, так что она лежит дома.

Оглядываюсь в поисках дворника или других водителей, но как назло парковка сегодня пуста. Несколько машин стоят поодаль, но никого из водителей нет даже близко.

— Ладно, черт с ним.

Открываю приложение, чтобы вызвать такси, когда вдруг слышу сигнал машины. Сердце пропускает удар, при мысли, что Марат решил осветить мой день своей помощью. Так что я быстро всматриваюсь в телефон, поправляя губную помаду.

— Эй, Викуль. Тебе пора бульдозер покупать, — слышу знакомый голос и от облегчения даже вздыхаю. Алексей. Я про него совсем забыла. Он ведь звонил еще с утра.

— Привет, — поворачиваюсь, смотря в смеющиеся глаза, а потом вдруг выдыхаю, когда он врезает в меня букетом роз. Знает же, что не люблю веники и все равно их дарит. – А чего с трубой?

— Сегодня уже все нормально.

— Ясно. Я сегодня занят был. Застряла? Таким тачкам место на треке, сама знаешь, а не в городе.

— И это говорит мне бывший гонщик.

— Бывших не бывает. Садись, подвезу.

— Да я почти такси вызвала, — ну не ехать же мне в полицейской машине. Хотя надо признать, для Костина не существует пробок.

— Ну значит я вовремя. Погнали, — он кивает на свою машину.

— Леш, начнешь распускать руки, этим веником по лицу получишь.

— Да я все понял, Вик. В прошлый раз ты мне доходчиво объяснила. Но я не сдаюсь.

Вздыхаю. Некоторые мужчины неисправимы. Стоит им раз отказать, как они привязываются как клещи и пьют твою кровь. Прекрасно при этом зная, что ничего не будет. Вместе сходить на корпоратив в отделе, где он работает, это одно. Ему же нужно выпендриться красивой телочкой, а я что ни говори – все еще хороша. Но вот пускать его в свою постель, тем самым портить прекрасные приятельские отношения… Нет уж, увольте. Плавали, знаем.

И пусть Костин хоть трижды стал действительно высоким, привлектальным ментом с фигурой атлета и лицом Апполона, по которому вздыхают бабы вокруг, меня он не возбуждает, как бы сильно мне порой не хотелось секса.

— А чего ты на день рождение не пришел? — сажусь в машину и коленки прикрываю розами. Костин только жалостливо вздыхает.

— Да, вызов был в другую область. Какие-то уроды устроили гонки прямо на зимней трассе.

— Вот ты, наверное, развлекся.

— Было дело, вспомнил молодость. Но мы быстро их повязали.

— Отпустили?

— Ну так они пару сотен тысяч нам загнали, так что конечно.

— Не боишься, что однажды что такие уроды кого – то собьют на дороге?

— Ну... Это будет уже не в мою смену.

— Ты страшный человек, Леш. Нельзя так.

— Ну всем же быть такой добродетельной. Хотя я все жду, когда ты наконец снимешь шкуру монашки и покажешь себя во всей красе. Я ведь помню, какой оторвой ты была в юности.