Обещание, которое дал Олег Вячеславович по оплате вуза до конца четвертого курса, было аннулировано. Оказывается, оно выполнилось бы, но при условии полного повиновения, а мы повели себя иначе и ослушались. Мама без разрешения отдала мои документы и помогла бежать из Испании, а я наплевала на все угрозы, сглупила и попала на некоторые фото и видео на свадьбе Ратмира. Дядя Олег был в бешенстве! Он не желал иметь с нами дела и разорвал все прочные связи. Последний раз я видела его примерно тогда, когда и Яну, и Мира. То есть давно.

И вот прошли годы. История циклична, повторяется. Я добровольно ныряю в сумасшедший водоворот событий. Ратмир стал достойным сыном своего отца. Точь-в-точь — как тот и мечтал. Грубый, властный и циничный, бессовестно изменяющий жене с нищей содержанкой.

Я включаю подсветку и прохожу в душевую зону с плиточным поддоном, избегая смотреть в зеркало. Шумно вздыхаю, чтобы не расплакаться. Тщательно отмываю следы мужского удовольствия и тру тело до красных следов. В тех местах, которых касался Ратмир — кожа горит. На бёдрах уже остались отпечатки, а завтра наверняка появятся и синяки от пальцев, потому что фиксация была надежной и крепкой — не вырваться.

Между ног саднит, половые губы припухли. Контакт был грубым и жестким, но, кажется, Ратмиру понравилось — это я ощущала не те движения и не ту связь.

Ладно, проехали...

Я ничего не знаю о его новых предпочтениях — мне ещё предстоит в это вникнуть, поэтому вполне допускаю, что такое имеет место быть. Целовать ему меня не хочется. Трогать и ласкать тоже. Возможно, неприятно и противно. Быть может — отвык.

Подставив лицо теплым струям воды, я оттаиваю и расслабляюсь. Пытаюсь собрать мысли в кучу, но пока не могу — их слишком много.

Я кутаюсь в мягкий белый халат и возвращаюсь в гостиную, чтобы обсудить дальнейший план действий.

Ратмир стоит у приоткрытого окна, курит и выпускает дым на улицу. К уху прижат телефон. Разговор короткий и деловой. Я не мешаю и скрещиваю руки на груди.

— Всё идет по плану. Люди заинтересованы в развитии и хотят видеть реальные перемены. Да ну нахуй. Какие преимущества у соперника, кроме того, что старый шизик засиделся в теплом кресле?

Мое сердце сжимается. Я ловлю себя на том, что любила его не таким. Неужели за пять лет люди настолько кардинально меняются? Хотя, в его глазах, я тоже стала совершенно другой. Это очевидно.

Откашливаюсь, привлекая внимание. Мир оборачивается и впивается в меня своими карими глазами. Отстранённый, озадаченный. Такое ощущение, что он уже и забыл о моем здесь присутствии.

— Иди отдыхай, — прикрывает ладонью динамик. — Комнату можешь выбрать абсолютно любую.

Столь щедрое предложение я воспринимаю с неким облегчением — это означает, что секса сегодня уже не будет. Я устала, выбилась из сил. События дня выжали из меня все соки, поэтому хочется как можно скорее избавиться от звенящего напряжения в голове и мышцах.

Комнату я действительно выбираю любую — ту, что ближе. Их здесь две, но зато каких... Теперь Мир легко может позволить себе то, что раньше было недоступно. И с одной стороны я искренне за него рада, а с другой — не могу не презирать и ненавидеть за то, что сделал десятью минутами ранее.

Халат я не снимаю, потому что не взяла с собой комплект для сна, а спать обнаженной не слишком-то хочется. Мало ли...

Как только голова касается подушки — я сразу же выключаюсь. Сон глубокий и обволакивающий. Я крепко погружаюсь в него и не просыпаюсь ни разу за ночь. Видимо, организм таким образом ограждает меня от ещё большего стресса.