– Шумакова?

– Точно. Так она мне рассказала, что ребятки эти у Бори Китайца работают, а здесь они квартиру одну стерегут, куда могут другие бандюганы нагрянуть.

– А к убийству какое они отношение имеют?

– Они – никакого, но, как Лелька поняла, хозяин квартиры в этом деле сильно замешан.

– Адрес знаешь?

– Обижаешь, Васильич. Трехэтажный маршальский дом на Прудах тебе известен?

– Известен.

– Второй этаж, квартира справа.

– Кто там живет?

– Володя Рудерман. Коммерсант.

– Что о нем знаешь?

– Почти ничего.

– Узнай все, что можешь.

– Нелегко это. Много выпить придется. – Стас усмехнулся и потер большой палец указательным.

– Пиши расписку.

– На сколько?

– На пятьдесят.

– За эти-то деньги… Ну ладно, войду в положение.

Идя в отделение, Сергей думал о том, сообщать ли чекистам о коммерсанте Рудермане. Он не то чтобы не любил ребят из спецслужбы, а просто играл в давно начатую игру. Вражду милиции и КГБ. Особенно остро она вспыхнула в брежневские времена, когда круто не ладили руководители двух могущественных ведомств, МВД и КГБ, Щелоков и Андропов.

Вражда эта выливалась во вполне конкретные формы, вплоть до убийств сотрудников обоих ведомств. Лично ему чекисты не сделали ничего плохого, а, наоборот, сильно помогли, поделившись информацией, когда Сергей разрабатывал Тарасова.

Поэтому, придя в отделение и сев в пока еще своей старой комнате, благо Миша был на территории, Никольский позвонил полковнику Меньшикову в ФСБ.

– Алло, – вполне нейтрально пророкотала трубка.

– Пожалуйста, Александра Николаевича.

– А кто его просит?

– Майор милиции Никольский.

– Из 108го?

– Да.

– Тогда я слушаю, – засмеялся в трубку Меньшиков.

– Есть информация.

– Где встретимся?

– На Прудах у павильона.

– Еду.

Меньшиков приехал не один.

– Знакомься, – пожал он руку Никольскому, – мой начальник Юрий Павлович Комаров.

Сергей пожал чекистскому начальству руку.

– Где шептаться будем? – Комаров закурил.

– А вон, здесь кафе симпатичное есть. Там днем практически пусто.

– Пошли.

Кафе было маленьким. Стойка с четырьмя табуретками и пять столиков. В зале было прохладно и темновато.

– Здравствуйте, Сергей Васильевич, – улыбнулась барменша Тамара.

– Мы в углу сядем, ты нам сооруди поесть, ну и…

– Поесть или закусить?

– Поесть, – засмеялся Меньшиков. Они уселись в углу за столик, закурили.

– А хорошо здесь, – вздохнул Комаров, – вот что значит «на земле» работать. Начальник угрозыска – фигура на своей территории.

– А вы откуда знаете? Я сам два часа назад об этом услышал.

– Ты, Никольский, только не думай о всеведущих щупальцах ЧК. Нет этого, к сожалению. Просто мы тебя искали. Позвонили дежурному, мол, как старшего опера Никольского достать. А он нам в ответ: «Так нет такого, а есть начальник угрозыска». Вот и вся загадка.

Комаров замолчал. Подошла Тамара с подносом.

И чего только на нем не было! По классу люкс обслуживала она опасных гостей.

Выпили, начали закусывать. Никольский поделился с чекистами информацией.

– Вот поэтому мы и приехали, – сказал Комаров. – У меня к тебе, Сергей Васильевич, два дела. Первое не совсем обычное.

– Слушаю. – Никольский насторожился.

– Переходите на работу к нам.

– Это как?

– А очень просто. В контрразведку, в службу, которая занимается борьбой с бандитизмом. Мы о вас много знаем. К сожалению, мы не смогли помочь вам, когда вы прижали Тарасова. Не смогли. Слишком могучие покровители были у этой сволочи…

– Вы хотя бы на суде помогли.

– Не смогли. Адвокаты раздавили дело. Вы же изъяли ценности без понятых.

– Не до них мне тогда было.

– Понимаю. Ну так как? Принимаете наше предложение?