— Я тут это, — показывает пакет, — вещи твои привёз, — сообщает муж.

— Спасибо, — еле слышно отвечаю и компресс начальнику делать собираюсь.

— Погоди, — отмахивается Владислав. — Сначала поговорим, — впивается в глаза моего мужа. — И что делать будем?

— Я достал двадцать пять тысяч, — лезет в карман и выуживает сложенные купюры.

— Надеюсь, ты на такси сюда приехал, — шиплю на мужа, — а то ещё что-нибудь сопрут у тебя, вообще вовек не рассчитаемся, — ругаюсь.

— Тебя обокрали? — удивляется Владислав и на Тараса глядит.

Муж краснеет, глаза прячет. Что? Стыдно за тупость? А я злюсь. Сама не знаю на кого. На мужа за глупость. На шефа за ошейник и поцелуй.

Понимаю, это он, чтобы и мне рот обжигало, а то меня перцем не накормишь так просто.

И на себя злюсь, сильно, потому что мне, кажется, понравился поцелуй...

20. Глава 20

На волне этого негодования выдаю:

— А он вам не сказал? — поворачиваюсь к начальнику. — Ваши деньги даже не доехали до пункта назначения. Их украли в автобусе.

Владислав заливается громким смехом, правда, быстро прекращает и руку к губам с ругательствами прикладывает. Это его карма настигла за то, что смеётся над другими.

— Ничего смешного, — бурчу.

— Лиза, перестань! — рявкает на меня Тарас.

Округляю глаза, но и рта не успеваю открыть, рявкает босс. Да так, что я уши затыкаю, он-то совсем рядом со мной сидит.

— Не смей в моём доме голос повышать!

— Давайте, не будем ругаться, — пытаюсь обстановку разрядить, а сама дрожу. Чего это Владислав на Тараса наорал? — Может, чаю? С молоком, — смотрю на начальника.

— Я теперь год молоко пить не буду, — фыркает.

— А как же капучино с сиропом? — удивляюсь.

— Ладно, неси, — машет на меня рукой, будто выгоняет. — Скройся на кухне минут на пятнадцать, нам надо по-мужски поговорить.

— Только не бейте Тараса, — выпаливаю бездумно, почему-то мне страшно становится, и я даже не собираюсь с места сдвигаться.

— За кого ты меня держишь? — задирает брови Владислав.

Оборачиваюсь на мужа — он аж бордовый сидит, кажется, я его обидела своими словами. Но я же беспокоюсь! Совсем не хочется, чтобы он пострадал.

— Простите, — опускаю голову и собираюсь на кухню.

— Ничего не забыла? — поднимает на меня взгляд начальник и ухмыляется.

Сердце пускается вскачь. Он хочет, чтобы я при муже его повелителем назвала? Судорожно смотрю то на шефа, то на Тараса. Умоляюще поворачиваюсь к Владиславу Васильевичу.

— Принеси что-нибудь к чаю, нормальное, — машет мне рукой, вроде как отпуская.

Сматываюсь на кухню и делаю напиток. Меня всю колошматит. Не пойму, то ли злюсь на шефа, то ли благодарна ему.

О чём они разговаривают? Любопытство меня сжирает.

Ставлю на поднос три кружки, заварник, сахар, ложки, конфеты в вазочке и чайник с кипятком. Иду обратно — руки дорожат, чашки позвякивают.

Только появляюсь на горизонте, мужчины замолкают. Ни слова не успеваю услышать.

Выставляю всё на столик. Наливаю чай в чашки. Шестерю, одним словом.

— Мы посчитали, — начинает начальник, — с учётом выплаты и того, что ты сутки отработаешь, тебе остаётся сто восемьдесят два дня. Документы утром подпишешь. Сейчас я не в состоянии бумажками заниматься.

Киваю и молчу.

— Твой благоверный обещает, что к концу недели соберёт ещё, — улыбается начальник.

— А нельзя как-то в полицию пойти? — спрашиваю у обоих? — Вдруг поймают воров? В автобусе много людей было? Может, там камера была? Или кто-то что-то видел.

Оба сдавленно хмыкают, босс с ухмылкой, Тарас с грустью.

— Вы чего? Чем плоха моя идея? — удивлённо оглядываю мужчин.

— Понимаешь, — начинает муж как-то даже ласково, — даже если их найдут, денег уже не вернёшь. Нереально доказать, что у меня была определённая сумма с собой.