«Да это самый настоящий беспредел!»

В селении Аль такое называют «запрет на свободный выгул» и практикуют ревнивые мужья. Но тут же совсем другая ситуация, тогда почему?

– Отныне считайте, что я для вас больше, чем декан! Или вы забыли о нашей первой встрече? Я думал, это было весьма запоминающееся событие... – протянул он.

– Забудешь тут, как же... – пробурчала она и почувствовала, что краснеет.

«Вот зачем он об этом сейчас вспомнил?»

– А раз не забыли, то должны понимать, что я не спущу этого с рук тем, кто нашу встречу организовал. Тем более что именно я отвечаю за расследование. И вы как одно из основных действующих лиц должны находиться под моим наблюдением и полным контролем. Во избежание повторения...

– Повто... Что??? Как вы... – у Аль дар речи пропал. – Да я… я больше никогда и ничего в городе есть или пить не буду! Какое может быть повторение? Не стану я на вас больше набрасываться! – от его возмутительного предположения она даже голос повысила, чего от себя вовсе не ожидала. И на кого повысила. На тёмного декана! Под его взглядом, полыхнувшим красным, она сразу сникла и уставилась на носки собственных туфель. Так создавалась хотя бы иллюзия безопасности. Недаром ведь говорят, что себе дороже смотреть в глаза разъярённому хищнику. По спине прошёл холодок.

– Адептка, вы действительно были лучшей в своей школе? Слушая вас, я начинаю в этом сомневаться...

Это был удар по сокровенному. Тёмный несправедливо усомнился в её компетентности, поэтому Альвинора снова уставилась на него, позабыв об осторожности, и впитывала каждое слово. А слова эти, надо сказать, были не самыми приятными.

– Вы правда не понимаете, что находитесь в опасности? И что напоить или накормить вас какой-нибудь гадостью – это детские шалости по сравнению с теми неприятностями, в которые вы имеете все шансы угодить?! Да вы умереть можете! – глаза архимагистра вновь сверкнули красным. – Причём какой-нибудь мучительной смертью и далеко не обязательно из-за зелья. Или считаете, что мне больше делать нечего, только носиться вокруг одной малообразованной особы с первого курса и следить, куда там она ходит?! Как вы изволили заметить, я декан совсем другого факультета, где, между прочим, немало адептов и множество дел требуют моего внимания! Вы себя, случаем, не переоцениваете?

Альвиноре отчего-то захотелось плакать. Вот взять и позорно разрыдаться. Но нет, нельзя, только не при нём!

– Или считаете себя настолько неотразимой, что заблуждаетесь, будто я отключил мозг, позабыл о долге и соблазнился вашими прелестями?

«О нет! Не могу сдержаться. Довёл-таки...» – это была последняя связная мысль, прежде чем горячие потоки слёз хлынули по щекам едва успевшей отвернуться Аль.

5. Глава 4

– Адептка Арис, вы что, плачете? – мгновенно отреагировал декан.

– Нет, я смеюсь, – всхлипнула Альвинора, всё так же стоя к нему спиной. Плечи мелко подрагивали, но она, к сожалению, ничего не могла с этим поделать.

– И что я такого обидного сказал? Всего лишь объяснил серьёзность ситуации и предостерёг вас от неверных выводов относительно моего поведения.

«Он действительно не осознаёт, что не так сказал?!»

– Вы поймите, – снизошёл архимагистр до объяснений, – каждый год повторяется одно и то же: первокурсницы питают на мой счёт необоснованные иллюзии и первая неделя занятий превращается в сущий ад. Правда к началу второй я обычно доношу до адепток тщетность их усилий.

«И я даже подозреваю, каким способом... – горько вздохнула Аль. – Только к чему он это говорит?»