Искусственное дыхание?

Нашатырь к носу поднести?

Привести в чувство вырубленного противника я умею, а вот что делать сейчас – без понятия, от того и страшно.

- Где Степанов? – громко спрашиваю, про себя отсчитывая секунды слишком долгого обморока.

- Да здесь я, - наш пожилой, но проворный врач вбегает в дверь, и сходу дает приказы: – Клади девчонку на стулья, а вы все брысь отсюда!

- Мне повторить? – Карим повышает голос, оглядывая собравшуюся толпу, которая и не подумала дока слушаться. – Вон пошли!

Глазеющие медленно расходятся, а Регина выходит последней, призывно подмигнув мне на прощание.

- Ратмир, не забудь: завтра нам нужно обсудить твою пресс-конференцию, - мурлычет она. – Жду тебя… сам знаешь, где.

Провокаторша.

- Дурень, девушку клади на стулья, - повышает голос Степанов. – Мне ее на твоих руках осматривать?

Делаю четыре шага, прижимая к себе легкую, почти невесомую Вику – и в чем душа держится? Морщусь от вида стульев: ну как Вика на них лежать будет?

- Мммм, от тебя потом пахнет, - шепчет Вика, наконец-то приходя в себя.

- Плохо?

- Сойдет, - слабо улыбается она, и кривится. – Поставь меня на пол, пожалуйста.

- Ни в коем случае! – подбегает док, и указывает на стулья, сердито хмурясь при этом.

С сожалением опускаю Вику туда, куда указал врач, и присаживаюсь рядом, чувствуя себя дурак дураком.

Ей плохо, она не притворяется.

Сейчас не притворяется, в отличии от всей остальной своей жизни.

Вика, как и вся ее семейка, чертова обманщица, которую стоит бы наказать. Но вместо этого я, как кретин, сижу на полу, и держу ее за прохладную руку.

И слушаю вопросы врача, достающего из своего чемоданчика тонометр.

ВИКА

- Голодом себя морите?

- Нет, - отвечаю, и сесть пытаюсь, но Ратмир нагло кладет мне руку на живот, удерживая.

- Знаю я ваши «нет», - ворчит доктор. – И в чем душа держится, вот вы бабы, дурные. Когда, и что вы ели в последний раз?

Задумываюсь, но с ответом не нахожусь.

Вроде бы я завтракала, но это не точно. Со всей этой суматохой разве уследишь?

Да и не такая я эфемерная. Некоторым лишь бы поворчать.

- Дело не в еде, а в запахах, - скидываю руку Ратмира, и упрямо сажусь на жестком стуле. – Здесь потом так несет, что любой бы в обморок упал. Никакой вентиляции, да еще и кровь.

Вспоминаю неприятную картину, как из носа противника Ратмира хлестала кровища, и прижимаю сжатую в кулак ладонь ко рту.

Фу, меня стошнит сейчас.

- Хм, так… вы вместе? – врач смотрит на Ратмира, и до меня с запозданием доходит, что он имеет в виду.

- Нет! Не вместе!

- Выйди, парень. Иди давай, тут разговор не для твоих ушей будет.

Парень до боли сжимает мою руку, в которую зачем-то вцепился, и продолжает сидеть рядом.

- Ратмир, выйди, пожалуйста.

- Нет, - просто отвечает он, - мы ведь семья, не забыла? Пока отец в больнице, за тебя я отвечаю.

Вот придурок. Отвечает он за меня, угу.

- Ратмир…

- Я все сказал, - морщится он. – остаюсь здесь.

Упрямый баран!

- Ладно, - обращаюсь к врачу, - у вас какие-то вопросы по женской части, да? Потому его выпроваживали? Задавайте, не стесняйтесь, пусть слушает.

Усмехаюсь, представляя, как Ратмир будет краснеть.

Мужчины почему-то удивительно остро реагируют на вопросы женского здоровья. Лишь однажды Тимур был со мной в клинике, и на каждый вопрос кривил губы, словно меня о чем-то постыдном спрашивали.

Думаю, Ратмир еще чувствительнее окажется.

- Личные вопросы пусть гинеколог задает. У меня специализация другая, - пожимает плечами врач. – Давление у вас лишь слегка повышенное, но это для жителя мегаполиса нормально. Сердце я послушал – тут тоже все в норме. Если у вас нет никаких хронических заболеваний, - тут я отрицательно качаю головой, - и, если вы замужем, советую приобрести тест на беременность. И посетить вашего врача: терапевта или гинеколога.