- Иди сюда, - подзываю жену, и сжимаю ее ладонь. – Ты прости, просто я не хочу, чтобы наш дом больницу напоминал. Не сдержался, но ты ведь знаешь мой характер.

Жена кивает, и слабо, безэмоционально улыбается мне.

Вежливо.

Лиана хоть любила меня без памяти – этим и держала, а эта холодна как рыба. И днем, и ночью, и за обеденным столом, и в постели лишь о мазне своей думает.

- Не сердишься? – крепче сжимаю руку Вики, и притягиваю ее к себе для поцелуя – такого же холодного, как эта девушка.

- Какие нежности, - язвит сынок, кривя губы. – Меня от вас воротит. Дед Мороз и Снегурочка. Фу.

- Так выйди, раз воротит, - поворачивается к Ратмиру Вика, впервые показывая свой характер. – Нам тоже не доставляет удовольствия твой вид.

Хм, оказывается она умеет разговаривать.

Какой сюрприз!

- Воротит? Сегодня тебе понравилось смотреть на меня, - Ратмир осматривает Вику сверху вниз, и этот взгляд…

Какого черта?!

Этот взгляд любому мужчине знаком.

- Что это значит? – приподнимаюсь на локтях, стараясь не обращать внимание на головокружение. – Вы… Вика, ты и Ратмир – вы…

- Нет! – ахает жена. – Тимур, ты что? Он… представляешь, решил меня до художки подвезти, хотя я против была. А сегодня мы с натуры рисовали, и натурщик не явился, вот Ратмир и вызвался быть моделью. Я была против! Ты ведь знаешь, что я бы никогда…

- Да, да, - прерываю этот поток оправданий, и снова тяну жену за руку, чтобы села рядом. – Это ерунда, успокойся.

Если от сынка еще можно ожидать подлости – что он решится соблазнить мою жену, то от Вики – нет.

Она не способна ни на что интересное.

Рыба.

РАТМИР

За прошедшие сутки отец постарел. И выглядит, как самый настоящий дед – немощный, с чуть скошенным ртом, сальными волосами и обострившимися чертами лица.

А Вика так спокойно его целовала…

Отвратительно!

Значит, все же, ее держат деньги. Уж точно не любовь.

- Ты, кажется, хотела в отель, - напоминаю ей – раздраженной от моего присутствия. – Пойдем, вспомним прошлое.

В ответ убийственный взгляд.

А я смех с трудом сдерживаю – ну до чего же приятно бесить ее, прощупывать границы. Надеюсь, сейчас не разревется…

… или Викины слезы прошлым вечером мне привиделись?!

- Ты отвяжешься от меня, или нет? – шипит девушка. – Ратмир, ты надоел мне так, что скоро я перестану быть вежливой, ясно? Терплю я долго, но мое терпение не безгранично!

Ой, как страшно.

- И какова будет страшная месть? – обгоняю девчонку, поворачиваюсь к ней лицом, когда мы уже почти у выхода из больницы. – Дай угадаю: ты истыкаешь меня пилкой для ногтей! Или, о ужас, нарисуешь шарж, да?

Вика смешно дуется, и вместо ответа толкает меня, и неслабо.

- Дурак!

Детский сад какой-то. И от того противно, что отец и Вика… тьфу. Она, хоть и совершеннолетняя, но это настоящее извращение.

- Сынок! – раздается знакомый голос. – Ратмир, мальчик мой!

- Мама?

Да. Мама. Стоит в длинной коричневой юбке и черной водолазке, бросив у ног чемодан, и улыбается мне.

- Ты что здесь делаешь? – быстро подхожу к ней, и крепко обнимаю.

- Тимур ведь здесь. Мне Давид сообщил о беде, - жалуется мама, вцепившись в мой локоть. – А ты почему промолчал? Тимуру ведь уход нужен! Сынок, как ты мог? А это… это что такое…

Взгляд мамы направлен мне за спину – туда, где стоит Вика.

- Мам, не устраивай сцену, я прошу тебя, - шепчу ей, загораживая девушку спиной. – И не ходи к отцу, не позорься.

- Пусть эта дрянь исчезнет!

В холле больницы шумно, но мамины слова слышны и мне, и Вике, которая молча направляется к выходу. Мимолетно отмечаю, что лицо ее спокойно, словно эта ситуация ее не трогает.