- Ратмир, - киваю подружке своей… мачехи.

Боже, смешно даже. Мачеха…

- Юля, - представляется девушка, и оглядывает меня оценивающе. – Хмм, я бы тебя нарисовала, Ратмир!

- Могу организовать, - продолжает злиться Вика. – Ратмир – добрый парень, и всем подряд предлагает свои услуги. Так что приезжай к нам, он тебе не откажет.

- Ха, да я только за, - подмигивает Юля. – Кстати, натурщик наш в травмпункте, сейчас Сеня активно замену ищет, - девушка вздыхает, а затем бросает на меня еще более заинтересованный, и даже кровожадный взгляд: - Ратмир, а не окажете ли вы честь нашей небольшой, но талантливой группе? Нам очень нужен натурщик, и вы прекрасно нам подходите!

ВИКА

- Он не согласен! – вырывается у меня. – Юль, иди к аудитории, я сейчас подойду.

- А с чего ты решаешь за меня, а? – шепчет на ухо мне этот надоедливый тип.

Прибить его мало!

А Юля предательница! Знала бы она…

- Ты ведь не против? – подруга и не думает реагировать на сигналы, которые я ей посылаю, корча рожицы. – Ничего сложного: поменьше двигаться, не разговаривать и быть красивым – вот что нужно от натурщика.

- Он не умеет не двигаться и не разговаривать! Юль, Ратмир – сын Тимура, и я не позволю…

- А я согласен, - мой не слишком любимый пасынок приобнимает меня за плечи, и улыбается Юльке. – Одежда предусмотрена?

- Нет.

- Замечательно, - смеется этот эксгибиционист. – А то мне душно. Идем, Вика, выручу я вашу группу.

Выручит он.

Бесит!

«Это наказание какое-то, - убито размышляю я, пока мы направляемся к универу. А охранник даже и не думает спрашивать пропуск у Ратмира, и продолжает разгадывать сканворд. – Все же, Бог на свете есть. И тычет меня носом в мою ошибку снова, и снова».

- Лучше б ты за сына замуж вышла, чем за отца, - Юля смешно двигает густо накрашенными бровями. – Он сладкий.

- Он гадкий, - спорю я, и шепчу подруге на ухо, пока Ратмир не видит: - Это с ним я Тимуру изменила. Не знала, что он его сынок, и чуть не скончалась, когда он явился.

Говорю, и снова злюсь на то, как подставил меня Ратмир.

Использовал ведь, чтобы отцу насолить, и теперь считает, что вправе изгаляться надо мной.

- Серьезно?

- Угу, - сердито киваю я, бросая убийственный взгляд на причину моей злости.

Присматривается ведь, принюхивается. А потом начнет шантажировать – в этом я уверена.

Уже ведь что-то про бой говорил: вроде, я должна явиться и смотреть на драку, которые терпеть не могу. Кровавое, неэстетичное и глупое действо – вот, что такое бокс. Драться на войнах нужно, а не просто так.

- И все же, я стою на своем: разводись с Тимуром, и за этого выходи, - Юлька весьма откровенно оглядывает Ратмира, которому наш преподаватель Семен объясняет, как правильно позировать. – Такой экземпляр, пальчики оближешь!

Против воли смеюсь над непосредственностью подруги. Как у нее все просто!

- Я еще не всех родственников мужа видела, - фыркаю я, и направляюсь к мольберту. – Вдруг кто посимпатичнее найдется. Тогда и разведусь.

- А этого мне отдашь, - поддерживает Юля шутку. – Бывают же в жизни совпадения… или не совпадения, - правильно оценивает подруга мое выражение лица, а затем взмахивает рукой: - А, забей, что уж теперь?! Зато будет что вспомнить на старости лет.

Киваю, как болванчик, подозревая, что, даже впав в маразм, не забуду ту бесстыдную ночь, в которую я была не я.

Вика Ревазова, в девичестве Макеева, девушка прохладная и сдержанная. А не та дикая кошка, которая просила Ратмира не останавливаться. Та Вика, которую я в зеркале привыкла видеть, милая и воспитанная девушка.

Удобная, как старое кресло.