А мне представлять невыносимо: как это мы будем находиться дома наедине? Ночью…

- Может, ты в отеле остановишься? – предлагаю парню, когда мы выходим на улицу. – Я оплачу любой номер.

- Я в деньгах не нуждаюсь. Вон наше такси, - указывает на подъехавшую «Камри» машину Ратмир, и снова берет за руку.

«Ян, можешь сегодня переночевать у меня?» - набираю смс помощнику мужа, едва мы с Ратмиром садимся в такси.

Мне с ним неуютно.

Некомфортно.

Неправильно.

- Как невежливо, - едко замечает Ратмир, и я отправляю сообщение Яну, а затем поднимаю на парня взгляд.

- Что невежливо?

- Сидеть, уткнувшись в телефон, блонди. Это невоспитанно. А ты еще и меня «селом» называла.

- Это, - верчу в руке телефон, - лучшее изобретение двадцать первого века. С телефоном интереснее, чем с большинством людей. Так что Ратмир, поработай над навыками общения.

«Ян, ответь, пожалуйста. Ты приедешь? – набираю я еще одно сообщение. – Я не хочу оставаться наедине с Ратмиром!»

С Ратмиром, оказавшимся ворюгой.

- Вика, убери телефон. Иначе я его заберу!

Вот привязался!

- Пообщаться хочешь? – сжимаю смартфон в руках в ожидании ответа Яна, и смотрю на парня в упор. – Ну так расскажи мне о том, как отца обокрал!

- А тебе не кажется, что ты суешь свой нос не в свое дело?

- Нет, не кажется. Или отвечай, - начинаю я говорить, и понимаю, насколько глупо будет звучать моя следующая фраза, - или я никогда не скажу тебе ни единого слова!

Детский сад какой-то.

Надуюсь, и буду молчать, как дитя пяти лет от роду.

Мда…

- Те деньги… я один раз сказал отцу, что не брал их. И повторяться не буду. Не хочешь – не верь.

Какая разница, во что верю я?

Может, не одна я себя как ребенок веду? Ратмир тоже вот «один раз сказал», и ожидал, что ему поверят.

Глупо.

Отворачиваюсь от хмурящегося парня, когда мы проезжаем здание вокзала. На улице дождь, но мне даже сквозь его густую пелену видно, как на огромном экране торгового центра рекламируют предстоящий бой.

Ратмир Ревазов и Карлос Рей.

- Ладно, прости, это не мое дело, - поворачиваюсь к Ратмиру, чувствуя странные угрызения совести.

Хотя дело это мое. И я ему не верю.

«Уже подъезжаю. Буду рядом столько, сколько нужно» - читаю я сообщение Яна, и опускаю плечи от облегчения.

Лучше уж с двумя мужчинами под одной крышей, чем с одним.

- С кем ты переписываешься?

- С Яном, - честно отвечаю я, не успев подумать.

- Ааа, с этим твоим безответно влюбленным, - насмешливо тянет Ратмир, а я глаза закатываю презрительно.

Ох уж мне эта кривая мужская логика!

- Повзрослей, Ратмир, и мысли шире. Если мужчина общается с девушкой, это не значит, что он обязательно хочет затащить ее в постель, - снисходительно произношу я.

- Наивная девочка, - недобро улыбается парень. – Если бы ты была страшна, как атомная война, то я бы тоже не поверил в чистую и светлую дружбу. Скорее, я бы поверил, что этот Ян – извращенец. Но ты не страшная…

- Спасибо, - раздраженно перебиваю я. Спасибо на добром слове.

К дому мы подъезжаем в молчании, и машина Яна уже стоит у входа.

- Это ты его позвала?

- Да, - нагло отвечаю, и выхожу из такси.

И иду к дому не оборачиваясь.

Скорей бы закончился этот жуткий день, а завтра мы, наконец, будем рисовать с натуры.

Хоть это радует.

- Вика, - бедняга-Ян, которого мы сегодня загоняли, выходит из своей белой Инфинити, и направляется ко мне. А затем смотрит мне за спину.

Лицо его остается прежним, приветливым, но я, как художница, отлично вижу оттенки. А в глазах правой руки Тимура оттенок неприязни смешан со штрихами опасения и украшен градиентом злости.