Все они были отпечатаны на гномьем языке, и Королева ни слова не понимала из написанного.

Но гном держался так уверенно и сурово, так прямо, не мигая, смотрел в глаза Королеве, что та спасовала и предпочла поверить, чем переспрашивать лишний раз и нарываться на гномьи суровые объяснения.

Откровенно говоря, она постыдилась выглядеть невеждой в глазах сурового целителя.

— Диплом, — пояснил гном, когда Королева заострила внимание на одном из листков. На нем что-то было написано с использование красной краски и со множеством восклицательных знаков.

— Понятно, понятно, — протянула Королева, возвращая гному его бумаги и покашливая. Ее сердце чуяло какой-то подвох, но какой?! — А как вас зовут, милейший?

— Ромео, — отчеканил суровый гном, преспокойно пряча кипу бумаги за пазуху.

Врать Ромео было не в первой.

Он, не моргнув глазом, сказал бы, что оставил по ошибке нужные документы дома, если б вскрылся обман. Ибо Королеве были предъявлены вовсе не диплом и не рекомендации, а вырезки из старых гномьих газет, кои Ромео использовал в гигиенических целях под кустиком во время своих странствий.

Странствовать Ромео направился, когда решил, что работа в хозяйском доме слишком утомляет его и не приносит ни почета, ни славы, каких он заслуживает. Нянчить детишек — что это такое! Это никуда не годится для смелого и бравого гнома!

Поэтому однажды солнечным утром Ромео, вместо того, чтоб варить кашу и подтирать детские задницы, увязал в узелок свои парадные штаны, кое-какие сбережения, и пустился в бега по подсолнечному полю, вдоль реки.

Долгие странствия тоже не принесли желаемого. Ни славы, ни богатств, ни почета. Признаться, за ту неделю, что Ромео провел вдали от дома, он порядком поиздержался и проголодался, потому что ввязывался в любые авантюры, что ему подворачивались на пути, тратя припасенные деньги налево и направо.

В основном на аттракционы в парках развлечений и на сахарную вату.

Вкус свободы ударил ему в голову, опьянил не меньше пива, которое плескалось в его походной фляжке, и Ромео и глазом не успел моргнуть, как остался буквально с голым задом.

Единственная удача, что ему улыбнулась, это был выигрышный лотерейный билет. Он принес гному вантуз, отличный розовый вантуз из мягкой и слегка липкой вонючей резины, но, к сожалению, не принес ни золота, ни даже еды.

И тогда Ромео решился на очередную авантюру, на подлог и обман.

И так попал во дворец.

— Итак, задание не из простых, — произнесла Королева, нервно хрустя тонкими узловатыми пальцами. — Нужно привести в порядок к балу принцессу, Белоснежку… если вы понимаете, о чем я. Полнота, излишняя полнота, и… словом, сейчас сами все увидите.

Королева щелкнула пальцами, расторопные слуги вкатили огромное Зеркало на скрипучих колесиках, накрытое расшитым серебром покрывалом.

— Кто на свете всех милее, всех румяней и белее, — произнесла Королева, привычно вводя голосовой пин-код и стаскивая с Зеркала ткань.

— Найдено ответов по запросу: два, — дежурным голосом отозвалось Зеркало. На его блестящей глади вспыхнуло изображение Белоснежки, ее наливных румяных щек, и снизу, как бы выдавливая основного кандидата в самые румяные, наползло изображение самой Королевы. — Белоснежка всех румяней и белее. Насчет миловидности… хм, дайте подумать. Нет, Белоснежка, определенно, мила, но под толстым слоем жира этого не видно.

— Ну, вот опять, — трагическим шепотом произнесла Королева, устало прикрывая глаза и потирая лоб рукой. — Мнение экспертов!.. Откуда ж взяться у Белоснежки уверенности в себе, если Зеркало-эксперт говорит ей такое?! Раз за разом! А она, непослушное дитя, упрямо смотрится и смотрится в это зеркало, надеясь на то, что ей скажут что-то иное!