И грохнув дверью так, что она отскочила обратно, вылетела из комнаты. Длинный подол греческого наряда полыхнул за ней, подобно крыльям диковиной птицы.

Отмерев от шока, Белла кинулась следом, выкрикивая в коридор:

— Да пошли вы к дьяволу, чертовы аристократы! Никуда я не поеду! Сама куплю необходимое! — И хлопнула дверью, закрывая ее. Секунду подумав, распахнула вновь, добавляя: — И я не шваль с улицы! Моя фамилия — Гвиденби, если ты забыла!

Ее трясло от эмоций.

Окончательно захлопнув дверь, Белла с размаху села на кровать и закрыла лицо ладонями. Словно помоями облили. Как можно было наговорить столько гадостей? Долго же леди Астери держала весь этот яд под маской сдержанной холодной красавицы.

По коридору застучали торопливые каблучки и скоро на пороге выросла Тея. С широко распахнутыми глазищами, такими же бессовестно синими, как у ее матери.

— Белла! Господи, что ты сейчас несла? Почему мама злая, как стая гарпий?

— Уйди, Тея! Пожалуйста, просто уйди. Оставьте меня в покое.

Но вместо того, чтобы послушаться, она шагнула в комнату.

— Почему она повторяет, что ты не ее дочь? Что всё это значит?

Бель зарычала, резким ударом сбрасывая пустую коробку с кровати. Та просвистела в десяти сантиметрах от Теи и врезалась в стену. Девушка вскрикнула, зажав рот ладошкой, но осталась стоять посреди комнаты.

— Спроси лучше у своей матери. Уж она знает гораздо больше меня.

Подорвавшись с места, Белла обогнула сестру и выбежала из комнаты. Пролетела коридор, не заметила, как оставила позади лестницу.

— А ну вернись! — гаркнули за спиной, но Бель даже не замедлилась. — Только попробуй натворить глупостей, Беллатрикс! Только попробуй!

Голос тети звенел в ушах, даже когда девушка выбежала за ворота и, не сбавляя скорости, бросилась по дороге элитной улицы с дорогими особняками по обе стороны. Она практически ничего перед собой не видела, ноги несли ее по старой памяти и замедлились, только когда громадины зданий остались далеко позади.

Ивовая роща купалась в солнечных лучах и благодарила лето пением птиц.

Белла шла и шла, не переставая вглядываться куда-то вперед, будто что-то искала. Наконец из яркой зелени показалось чистое зеркало маленького озера. Ивовые косы купались в прибрежной заводи, разбавляя небесно-голубой зелеными полосами.

Выйдя на узкую полянку, окруженную кустарником жасмина, девушка остановилась у самой воды. Она смотрела четко перед собой, даже не глянув по сторонам. Словно мыслями была далеко-далеко отсюда.

Сделав еще шаг, оказалась пальцами в воде. Медленно опустила глаза и вдруг почувствовала сразу так много всего, что чуть не задохнулась!

Ступни саднило и покалывало от боли. Она даже не заметила, что выбежала из дома босиком.

В груди загнанной птичкой трепетало сердце, плавясь в болезненном жаре обиды.

По лицу щекотала влага, оседая солью в уголках губ.

Вновь посмотрев вперед, Бель принялась расстегивать мелкие пуговки маминого платья. Почему-то стаскивать его через голову сейчас совсем не хотелось.

Это озеро было прямиком из детства. Оно напоминало о чем-то теплом, приятном, безопасном. Наверное, поэтому она, сама того не понимая, прибежала именно сюда.

Когда застегнутой осталась только юбка, Белла стянула платье с плеч, чуть попятилась, давая ткани гармошкой упасть в траву. И, перешагнув ее, вошла в воду в одном нижнем белье.

Кожу целовал теплый ветерок, делясь ароматами цветущего луга. Вода с каждым шагом поднималась выше по бедрам, зарождая дрожь от яркого контраста жаркого воздуха и озерной прохлады.

Когда вода достигла талии, Белла нырнула.