Я перевела взгляд на женщину - она на его фоне казалась Дюймовочкой. Худощавая и остроносая, с бледными выцветшими глазами и тонкими губами, сжатыми в прямую линию. Она была в длинной старомодной юбке до пят и белой рубахе с длинными рукавами. Ее щуплое бледное лицо не выражало никаких эмоций, она даже не улыбнулась, когда Зоя Николаевна вошла в комнату, подводя меня за руку.
- Знакомьтесь, это наша Женечка, - громко обратилась Зоя Николаевна к гостям, кивая в мою сторону. - Учится на одни четверки, увлекается шитьем, помогает старшим на кухне, убирает свою комнату... - Воспитатель начала увлеченно расписывать мои достоинства.
- А как у нее со здоровьем? - писклявым голосом спросила женщина, оглядывая меня с ног до головы. - Никаких серьезных заболеваний? Очень уж она худая.
- Нет, что вы, - горячо возразила Зоя Николаевна. - Вполне нормальный ребенок, вторая группа здоровья. А что худая, так это они растут, пятнадцать лет почти, сами понимаете - возраст такой. Вытягиваются. Да вы можете ознакомиться с ее медицинской картой, чтобы не было сомнений...
Молчавший до этого мужичок решил вдруг подать голос, сипло обращаясь ко мне:
- Женя, мы живем в частном доме за городом. У нас куры, кролики, индюки... Как ты считаешь, нужно ли помогать родителям по хозяйству?
Он сказал родителям? Какие они мне родители?! Он говорит так, будто все уже решено и я завтра переезжаю к ним и к их кроликам. Я умоляюще взглянула на Зою Николаевну, но ее внимание было полностью приковано к потенциальным родственникам.
- Да что вы! Женя такая трудолюбивая послушная девочка. Конечно же, будет помогать!
Бледная женщина выдала подобие улыбки, правда на ее лице это отразилось ломаной линией.
- Это очень хорошо, что послушная. Все наши дети очень послушные и мы хотим, чтобы Женя с ними подружилась.
Сколько же у них детей, подумала я. На мой молчаливый вопрос последовал ответ от Зои Николаевны.
- Женечка, у семьи Трусовых шестеро детей, пять их них приемные. У них большой дом на свежем воздухе, тебе понравится...
Я вопросительно взглянула за воспитательницу, но она проигнорировала мой возмущенный взгляд и продолжила.
- Конечно же, тебе надо подумать. Но я бы очень советовала тебе принять предложение Лидии Ивановны и Федора Михайловича. Это прекрасный вариант для тебя, поверь мне!
Мы спешно распрощались с Трусовыми, потому что у меня начинались занятия. Зоя Николаевна остановила меня в коридоре и, поглядев строгим взглядом, промолвила:
- Женя, поверь, я желаю тебе счастья. Тебе же плохо здесь, тебе надо в семью... Эти родители на хорошем счету в опеке, их все знают. Подумай, как следует, а завтра ответишь, договорились?
- Да, Зоя Николаевна, я поняла, - просопела я и поплелась в учебный класс.
После занятий меня в коридоре подловил Ванька. Его обычно ехидная физиономия излучала неподдельное любопытство.
- Слышал, тебя забирают? И что они только в тебе нашли?.. Вот увидишь, скоро назад вернут.
- Это еще почему? - с вызовом уточнила я.
- Ха! Да ты же чудная, от всех шарахаешься, ни с кем не общаешься. Какая тебе семья?
В его голосе мне явно слышалась зависть. Ванька в детдоме с рождения, и за ним ни разу не обращался никто из множества побывавших в этих стенах приемных родителей. Он не блистал здоровьем, имел хронические заболевания, доставшиеся ему в нагрузку от матери-наркоманки, к тому же его поведение и манера разговора оставляли желать лучшего. Все эти качества никак не способствовали его устройству в семью, но он каждый раз дико завидовал тем детям, которые выходили из этих стен и больше сюда не возвращались.