– Что Вам нужно? – у нее приятный, какой-то теплый голос, и я пытаюсь рассмотреть черты лица девчонки в свете фар мимо проезжающих машин.

Хреново выходит. Могу только сказать, что у нее вроде русые волосы. Точно не блондинка, и я этому рад.

Малышка чуть ли не в истерике, но при виде меня смешно мажет кулаками по щекам, стирая, очевидно, слезы и пытается храбриться.

– Мне нужно? Ты уверена? – она явно не понимает, к чему я клоню, так что приходится объяснить немного точнее. – По-моему, из нас двоих что-то нужно тебе. Или у тебя хобби такое – гулять в коротких шортиках ночью по обочинам? Так я тебе сразу скажу, гиблое это дело. Лучше уж крестиком вышивай.

Ноги у нее вроде ровные, стройные. Опять же, слишком мало света, чтобы я мог уловить какие-то детали. Приходится достраивать образ в собственной голове, но мне уже нравятся мысли, что эта малышка будет прижиматься ко мне сзади, пока я гоню в город, а потом, чем черт не шутит, захочет отблагодарить своего спасителя.

– А Вы вот так просто возьмете и поможете мне? Не потребовав при этом, чтобы я Вас отсо… – она осекается, но я понимаю, что именно девчонка хотела сказать.

До моих ушей доходит тихий всхлип, и я на эмоциях делаю шаг вперед.

У меня внутри зудит от потребности успокоить эту потерянную фею. Прижать к себе, согреть и сказать, что все будет хорошо, она в надежных руках, которые без согласия ее не тронут.

– Отсосала? Нет, спасибо, мне дорог мой член, а ты явно не профи в этом, – я-то всю эту чушь в шутку несу, а вот девочка явно на юмор не настроена.

Опять меня царапает своими всхлипами и рвущимися наружу рыданиями.

–Заканчивай разводить сырость, Плакса, – как-то само вылетает, и я машинально улыбаюсь, потому что в арсенале обычно у меня только «заи», «кисы» и «снимай трусы, пойдем трахаться», а тут что-то совсем не типичное.

– Ничего я не развожу… – обиженно выдает и обнимает себя руками, а я все пытаюсь понять, чем таким она собиралась обороняться.

– Что у тебя там?

– Карандаш. Для губ, – зачем-то добавляет, хоть я и на первом объяснении понял, что дело это бесполезное и взрослый мужик скорее сам ее проткнет этой пустышкой.

Взяла бы хоть ножницы эти маленькие, я не знаю, все эффективнее, чем хлипкой деревяшкой в людей тыкать.

– У меня больше не было ничего. Если бы я знала, что попаду в такую ситуацию – раздобыла бы себе что-то существеннее и всегда носила бы с собой, – она начинает оправдываться, а я сплевываю от осознания, как вообще тяжело женщинам иногда приходится. Да что уж там, далеко не иногда.

Хлопаю себя по карманам, достаю телефон и включаю фонарик, потому что мне покоя не дает, почему девочка как-то странно поджимает одну ногу и пошатывается.

Я сначала думал, что это у меня глаза после дороги не перестроились, а на деле оказалось, что у нее колено разбито да и в целом вид какой-то потрепанный. Как будто в грязи какой-то валялась.

А если я не успел и ее уже?..

– Давай теперь серьезно, девочка. Что с тобой случилось? Мне, может, ментов вызвать? Или хочешь, я тебя в участок отвезу? – поднимаю фонарик чуть выше, она жмурится и пытается уклониться от слишком яркого света. – Ты вообще совершеннолетняя?

– Мне девятнадцать. Только сегодня исполнилось.

– Поздравление, я так понимаю, лучше отложить? – она кивает, я подхожу еще на шаг ближе и уже даже отсюда чувствую, насколько быстро у нее сердце стучит. – Слушай, Плакса…

– Полина.

– Полина, я ничего тебе не сделаю. Хотел бы – уже давно бы стаскивал с тебя эти шортики где-нибудь в лесу. Твоя вот эта оборона мне совсем не помеха, – официально признаю себя идиотом, когда она отшатывается от меня и опять наставляет этот чертов карандаш мне на грудь. – Да убери ты уже эту палку. Я ее двумя пальцами сломаю, мне даже напрягаться не придется.