— Уговорил, — соглашается Рената и осторожно снимает бирку с ценником. — Возьму ещё брюки и свитер на вырост.

Расплатившись, относим покупки в машину, занимаем столик в кафе, и я иду заполнять подносы вредной едой. Странное дело, вроде приятно проводим время, шутим, смеёмся, собираемся в кино, но у меня почему-то покалывает затылок и на хребте встаёт дыбом шерсть. Ощущение, что меня кто-то держит на прицеле с момента, как мы пересекли фуд-корт.

Оглядываюсь, машу рукой Ренате, а сам сканирую пространство и покупателей. Вычленить из толпы подозрительный объект практически невозможно. Среди гуляющих попадаются такие фрики, что их сразу хочется пристрелить. Не зацепившись за что-либо значимое, беру калорийный перекус и возвращаюсь к Блошке, на всякий случай садясь так, чтобы прикрыть её от людей.

— Всё откармливаешь меня, — с ужасом смотрит она на поднос, хватает картошку фри, суёт её в рот и растекается от удовольствия. — Сладенького чего-нибудь взял?

— Взял, — переставляю коробочки и откапываю кусок шоколадного торта в прозрачном контейнере. — Там ещё пончики в сахарной пудре.

— А чесночный соус? — разгорается жадность в глазах Ренаты.

— А как же места для поцелуев? — дразню её, отыскивая запрашиваемый блистер.

Потом мы берём большое ведро попкорна на двоих, и, как подростки, покупаем билеты на последний ряд. Кассир провожает нас прищуренным взглядом, не догадываясь, что для своей спутницы я пока всего лишь старший брат. Подмигиваю ей, обнимаю за плечи Блошку и играю роль до конца.

Если меня кто-нибудь спросит о чём фильм, я не смогу описать ни одной сцены. Всё моё внимание принадлежит Ренате, хрустящей карамельными шариками и напряжённо следящей за экраном. В процессе она шмыгает носом и стряхивает слезу, а на финальных кадрах кладёт голову мне на плечо и улыбается.

Сейчас я готов взять билеты на все последующие мелодрамы, лишь бы сегодняшний день был бесконечен. Позволяю себе помечтать и представить, что это свидание, перехватываю её руку, подношу к губам и, забывшись, впечатываюсь губами в тыльную сторону ладони. Идиот!

— Ты чего?! — громко возмущается Рената, дёргает рукой и окидывает меня отрезвляющей злостью. — Охренел, командир?! Был бы Дрон жив, начистил бы тебе морду!

Она бросает мне в грудь пустое ведро, срывается с места и растворяется в галдящей толпе, движущейся к выходу. Несусь за ней, отслеживая траекторию побега. Торможу перед многодетной мамашей с выводком, пропускаю их и теряю из вида Блошку.

Действую, исходя из женской логики. Ближайший выход, стоянка такси, мокрый асфальт, тонированный автомобиль. Снова шерсть встаёт дыбом, нервный тик дёргает глаз, грудь печёт от плохого предчувствия, пальцы скребут по отсутствующей кобуре. На каком-то интуитивном чутье поворачиваю голову и вижу её. Бежит вдоль дороги, а ей наперерез выворачивает тонированный автомобиль.

— Блошка! Ложись! — кричу, срывая голосовые связки.

Перепрыгиваю жёлтый капот, краем глаза фиксируя происходящее, словно меня поместили в кадр ужасного кино. Визг тормозов, стекло, медленно ползущее вниз, чёрное дуло автомата, направленное на Ренату, растерянность на лице.

Мне не хватает каких-то пары секунд, чтобы убрать её с линии огня. Я успеваю только закрыть собой и принимаю очередь на себя. Боли нет. Есть лишь страх, прошивающий пулями как решето. Блошка дёргается, прижимается ко мне, а на её груди расцветают алые цветы.

— Дав, — шевелятся её губы, а из уголка рта стекает красная слюна, — прости, — и меня накрывает темнота.