— Тебя запрещено пускать на базу, а их выпускать с неё, — Дав размашисто крутит руль, разворачиваясь по стрелке, и посматривает в зеркало заднего вида, хмуря брови. — Можно организовать видеозвонок, если в казарме не заглушили интернет.

— Сколько их ещё будут там держать?

— Скорее всего, пока не завершится операция, — криво ухмыляется Давид, бросив на меня нечитаемый взгляд. — Нас держат под присмотром.

— Зачем? Какой смысл держать квалифицированных бойцов, когда их и так не хватает? — возмущаюсь, отвлекаясь от гормональных скачков.

— Они боятся, что парни сорвутся и поедут мстить. Медведя и Муху уже снимали с рейса. С тобой допустили оплошность, решив, что беременность остановит тебя. Савицкий чуть генеральских погон не лишился. В операции задействованы серьёзные структуры. Тем более, впереди выборы. Когда политика лезет в систему вооружённых сил, земля горит не только на полигоне. Ценность кадров становится скудной, а происшествия со смертельным исходом увеличиваются в разы.

11. Глава 10

Давид

Только проболтавшись о реальных делах отряда, я спохватываюсь и резко перестраиваюсь в левый ряд, испытывая раздражение. Кто тянул меня за язык, выуживая слова? Блошке нужно восстанавливать истощённый организм, хорошо есть, много гулять и отдыхать, а не волноваться за парней.

Хорошо, что я вовремя затыкаюсь. За кадром остаются камеры, где уже больше двух месяцев сидят Медведь и Муха, нарушившие приказ и пытавшиеся пересечь границу, полная изоляция Борова и Скрипача, прикрывших побег парней, чудовищное давление на Канарейку с требованием дать обвинительные показания против меня и остальных.

Нас просто топят, надеясь уничтожить и вынудить Савицкого подать в отставку. Его заму не терпится занять кресло, отправив начальника на пенсию. Что ждёт подразделение после ухода Савицкого? Реформация, ведущая к коммерциализации отделов, а вместо обезвреживания террористов наём для охраны золотых задниц. Не удивлюсь, если под прикрытием спецопераций мы начнём выступать в роли наёмных убийц, по-прежнему считая, что служим на благо стране.

Генерал ещё год назад говорил о поступающих ему предложениях ввести в штат ненужного маркетолога. Зачем, спрашивается, специальному подразделению антитеррористического внедрения специалист по рекламе и продвижению? Что он собирался продвигать и рекламировать? Способы борьбы с террористами? Масштаб повреждения головы после залёта в неё разрывной пули? Марку мешков, в которые упаковывают трупы?

Я запрещаю себе углубляться в размышления, но у меня неприятно свербит от подозрения, что последняя операция была ловушкой. Нас хотели загнать в неё и обвинить генерала в провале. Но Савицкий что-то почуял и отправил группу на несколько часов раньше, чем планировалось.

Когда Боров размещал взрывчатку, он заметил подготовленные кладки. Прилети мы позже, весь отряд остался бы там вместе с похищенными врачами. Именно поэтому за Дрона с Блошкой не потребовали выкуп. Бахрут выместил на них злость за нарушенные планы. Андрей отмучился быстро. Ренату же протащили через все круги ада. Удивительно, что её не прикончили или не забрали с собой, покинув стойбище.

Я поделился своими мыслями с Савицким, но он отмахнулся и посоветовал не думать. От меня не скрылась его секундная реакция, моментально скрытая восковой невозмутимостью. Генерал и сам догадывался о подковёрных играх в министерстве, только ещё не знал, как остановить надвигающийся шторм.

Наша отправка за Дроном и Блошкой шла в разрез со взглядами кабинетов, как и моё участие в предотвращение нападения на Газали. Если бы я не уговорил Савицкого прикрепить меня к группе ликвидаторов, Ренату сняло бы пулей в первую же секунду обнаружения. Мужикам был отдан приказ стрелять без попытки выйти на контакт с целью.