- Это вы о Носове? – вздохнул он.

- О нём самом. Это правда – то, что он говорит? О заводе?

- К сожалению, да. В рабочий посёлок при заводе нужны люди. Их пытаются туда заманить всеми правдами и неправдами. А не заманить, так вынудить отправиться. Но не печальтесь, мы непременно что-нибудь придумаем. Мне кажется, вам нечего делать на заводе.

- Скажите, Василий Васильевич, а может быть, есть какая-то работа здесь, в больнице? На кухне, или убирать что-то, или мыть? Я умею, правда, - вздохнула я.

Потому что здесь я уже что-то знаю и понимаю.

- Здесь нам всем платит жалование железная дорога, и количество мест строго учтено, - сказал он. – Но я подумаю, что можно сделать.

- Например, можно считать мне срок с того момента, как вы признаете меня здоровой, - вздохнула я. – А не когда я ещё толком ходить не начала.

- Можно, - согласился он. – Мы ещё поборемся, Ольга Дмитриевна, не огорчайтесь прежде времени.

Я уже хотела поблагодарить его и идти дальше в палату, но хлопнула дверь снаружи, и кто-то зашёл, и стремительно двинулся к нам.

- Здравствуйте, господин Зимин. Мне сказали, есть что-то по моей части.

Я оглянулась – он появился из-за спины. И если доктор Зимин был такой, ну, нормальный мужчина со старой фотографии, то за моей спиной стоял франт, я так их себе представляла.

Ухоженные усы, подстриженная бородка. На ленте шляпы – какая-то блестящая штука. Серый костюм в тонкую полоску. Виден жилет в муаровых разводах, и тоненькие складочки на сорочке. Галстук завязан хитрым узлом, и трость с металлическим набалдашником в виде черепа. Ботинки лаковые сверкают в свете волшебных шаров. Цепочка – наверное, от часов – хитрая какая-то. И он выглядел помоложе Зимина… если не смотреть в его глаза – странно ледяные. Вроде серые, но… какие-то не такие, короче.

- Здравствуйте, господин Соколовский, - кивнул доктор. – Да, есть, но там драка в трактире, я думаю, нет ничего особенного. Можно и не допрашивать.

- Кто ж знает-то, есть или нет, - усмехнулся франт. – Но мне совсем не трудно расспросить пару убиенных в трактирной драке бездельников, поверьте.

Что? Расспросить убиенных? Это, простите, как?

- Значит, пойдёмте, и расспросите, - не стал спорить Зимин. – И, Михаил Севостьянович, к вам ещё есть вопрос из области научного знания, раз уж вы тут у нас появились.

- С удовольствием послушаю, - тот глянул заинтересованно.

- После того, как выполним формальности. Это связано с Ольгой Дмитриевной, - он кивнул на меня.

Какой такой научный вопрос может быть связан со мной? Видимо, у меня на лице было написано всё сомнение мира, франт оглядел меня с головы до ног и приподнял бровь. Вроде как – а это тут ещё кто?

Да, стоит такая посреди коридора в рубахе и войлочных башмаках. Та ещё картинка, наверное. Мне стало неуютно.

- Я пойду, Василий Васильевич, - кивнула ему и пошла по стеночке в палату, не оглядываясь на франта.

Будут тут ещё всякие на меня так смотреть, будто я – непонятное недоразумение!

А потом я подумала, что, наверное, и есть непонятное недоразумение. И если этот франт что-то может знать о работе для барышни, не желающей ехать на завод – то пусть расскажет.

Мои соседки по палате о чём-то болтали, увидели меня и замолчали.

- Скажите, может, вы знаете, кто таков тут пришёл – сам из себя франт франтом, трость с черепом, фамилия Соколовский. Сказал, будет кого-то про вашу трактирную драку расспрашивать.

- Сам, что ли, пришёл? – изумилась Анна.

- Сам, а что? Он кто такой вообще?

- Он чиновник по особым поручениям при генерал-губернаторе, - ответила Анна. – Маг он, некромант. Со смертью знается. И будет сейчас наших упокойничков расспрашивать о том, что в трактире было.