Господи, как же тошно…

Вот бы мы не доехали.

Вот бы карета сломалась где-нибудь по дороге, или лошади встали, или ещё что… что угодно, лишь бы отсрочить хоть ненадолго миг, когда моя жизнь будет положена на плаху ненавистного замужества! И как положено на похоронах, гости будут петь, пить и веселиться всю ночь, пока… Меня чуть не стошнило. Нет, о брачной ночи лучше вообще не думать. Иначе придётся врать, что меня укачивает в карете.

Как было бы хорошо, если б она не доехала…

Бойтесь своих желаний, говорили древние. Они могут сбыться.

Дальнейшее я запомнила смутно.

Истеричное ржание коней. Крики и лязг стали.

Я увидела в окно, как один из наших сопровождающих упал, и трава окрасилась алым в лучах заходящего солнца. А небо алело над нашими головами, как рваная рана на небе.

Кто-то выбил стекло в карете, и алмазная крошка брызнула мне на платье. Рванул дверцу, и в проёме показалась страшная, перекошенная улыбкой рожа человека, который явно любил приложиться к бутылке. Два передних зуба у него отсутствовали. Измятая шляпа с длинным пером на голове, офицерский сюртук явно с чужого плеча.

- А что у нас здесь? Вот это улов! – просипел он куда-то назад.

Мне стало дурно. Происходило всё как в каком-то кошмарном сне, в котором ты никак не можешь проснуться. И когда меня грубо схватили за руку и вытащили из кареты, я всё ещё была как во сне и не верила в реальность происходящего.

Поверить пришлось.

- Со старухой что будем делать?

- Да толку с неё!

- И то верно.

Резкий жалобный вскрик.

Я не стала оборачиваться.

Простите меня, миссис Хакс, я вас не любила. Но никогда бы не пожелала вам подобной участи. Простите свою глупую неблагодарную подопечную, которая в своём отчаянии попросила небеса о такой глупости, как помешать карете доехать до места назначения.

А может, просто богатый кортеж приглянулся лесной шайке. Я не знаю. Но теперь ничего уж не исправить. И тела убитых всадников, которых бесцеремонно стаскивали с лошадей, чтобы забрать живую добычу, так и останутся смотреть стеклянными глазами в угасающие алые небеса. Их здесь никто не станет погребать.

Внутренний голос шепнул, что лучше бы сейчас я подумала о себе. Ведь от меня, судя по всему, толк они собирались получить. Но о таком мне было думать слишком страшно.

Потому что было не так много вариантов, зачем молодую девушку, вместо того, чтобы убивать, перекинули через седло одной из лошадей и повезли в лес. По какой-то незаметной тропе, петляющей и уводящей в самую глушь. Всё дальше и дальше… к подножию Золотой горы. Очевидно, там, в лабиринте древних пещер, куда никто не смел соваться, у разбойников и находилось логово.

2. Глава 2

Бежать со связанными руками и ногами нечего было и думать. Вопросы задавать я боялась. Вообще боялась разговаривать и лишний раз обращать на себя внимание. Ужас ледяными пальцами перебирал внутренности.

Солнечный свет быстро угас, в предгорьях сгустились холодные мрачные сумерки. Крики ночных птиц каждый раз заставляли вздрагивать. А больше всего страшило то, что это невыносимое путешествие ведь должно было подойти к концу рано или поздно.

Как мешок зерна, меня небрежно стащили с лошади и куда-то понесли. Дорогой бандиты обсуждали богатые трофеи, и я тщетно пыталась выловить в их щедро пересыпанной бранью и жаргоном речи хоть что-то о том, какая судьба меня ждёт. По всему выходило, что ничего хорошего.

Когда меня устали тащить и развязали ноги, я попыталась вырваться. Но меня вернули. Затекшие ноги подвернулись, и я не успела добежать хотя бы до ближайшего обрыва – а их было немало в предгорьях Золотой. Которая насмешливо смотрела с высоты, столько веков наблюдая за попытками глупых людей схватить удачу за хвост. Нет никакого сокровища. Людям хочется верить в сказки, чтобы не признавать очевидного. Жизнь – нелепая и жестокая шутка. А везёт чаще всего тем, кто меньше всех этого заслуживает. Вот как эти, у которых ещё кровь на лезвиях ножей не высохла, а они уже обсуждают, что сегодня на ужин.