Она бросилась на стук, подумав, что вьетнамка вернулась. И оторопев, замерла на пороге, не успев захлопнуть дверь перед носом незваного гостя.

В номер вплывал столик с едой, новым тортом и шампанским и огромным букетом цветов в руках красавчика – насильника.

Турок продолжал удивлять, заговорив на отличном английском.

— Прошу меня простить. Второе недоразумение за сутки. — Он протянул букет свежесрезанных роз. — Не знал, что племянник поступит подло, воспользовавшись моей просьбой. – Умоляющий взгляд чёрных глаз. — От чистого сердца!

Так вот как называется попытка изнасиловать иностранку? Недоразумение?

Галя махнула рукой на дверь.

— Ничего не нужно! Идите вон!

Хозяин отеля не отступал.

— Готов на коленях вымаливать прощение. – Он протянул руку с букетом. – Примите, прошу! Розы бледнеют рядом с вашей красотой.

Она подняла взгляд к потолку. Осталось сказать про её божественно стройную фигуру. Комплименты восточных мужчин смешили.

Галина бросила взгляд на столик. Выбор небольшой. Принять всё и выпроводить настойчивого ухажёра или дождаться Качана, который оденет столик на черноволосую голову.

Скандалы сейчас вообще не нужны. А торт с шампанским повод собраться без подозрения в номере.

— Хорошо, я принимаю извинения, только, пожалуйста, исчезните из моего поля зрения. — Галя наступала, заставив турка пятиться к двери.

Он не оставлял попыток закадрить аппетитную блондинку.

— Хочу пригласить вас на свидание.

Она чуть не рассмеялась в лицо несостоявшегося насильника.

— Не с того начали знакомство!

Он насупился, явно рассчитывая на другой ответ. В чёрных глазах читалось недоумение.

— Подумал, вы приняли мои извинения?

Галина качала головой, видя оторопь на лице до одури самоуверенного мужчины. Решил, что русская растает и раздвинет перед ним ноги?

— На это потребуется время, а пока оставьте меня одну.

Он протянул руку, желая дотронуться. Ставший вязким воздух наполнился ароматом ненавистного парфюма.

— Меня зовут Кемаль. — Хищный взгляд не оставлял сомнений. Любвеобильный хозяин надеялся на большее, чем обмен инициалами. – Я могу многое дать.

Она увернулась, добавив более резко:

— Оставьте меня одну, Кемаль! – не назвав своего имени. – Я не приму от вас ничего! – она решилась соврать, чтоб остудить пыл горячего мачо. — В Сирию летела на встречу с мужем. Думаю, он меня разыскивает и скоро будет здесь!

Турок неохотно вышел, на прощанье, сверкнув глазами.

— Моё предложение остаётся в силе. Я покажу вам другую Турцию.

Галя даже знала какую. Ещё полчаса назад его предложение могло показаться забавным.

Она успела разрезать торт до появления Николая.

— Что это? — он кивнул на столик. – Желваки ходили на скулах, в руках тарелка с лепёшками, джемом и сыром. – Зря старался? Вижу, с голода тебе помереть не дадут!

Она усмехнулась. Коля, Кемаль, кто следующий? Так недолго поверить в собственную неотразимость. Решить, что зеркало врёт, и не набрала десять кило со времени расставания с мужем.

— Что сказала горничная? – он оттолкнул столик ногой, с трудом сдерживая гнев.

Галя придержала поехавшее в угол угощение.

— Подтвердила твои слова. Но всё намного страшнее.

Качан нахмурился, не понимая, что может быть ужаснее женщины — проститутки.

— Ограбят и убьют? – он хмыкнул, прикинув, насколько турок мог стать богаче. — Удивляюсь, почему не сделали этого до сих пор.

Она усмехнулась. Прямая, как лом мужская логика. Но смерть не самое страшное, что может произойти с женщиной. Она направилась в полутёмный коридор.

— Позову девчат. Расскажу сразу всем.

— Таню и Люду исключай. Первой даже на завтраке не было.