Больше всего хотелось опять окунуться в ледок в погребе Сегюра, чтобы лицо и уши перестали гореть.

Вот так гордая наследница гордого отца!..

Я украдкой взглянула на сэра Мюфла. Он как раз поднялся на ноги, потирая левую щёку, и физиономия у него была – мрачнее некуда.

- И за что вы меня так? – выдал он.

- А вы не догадываетесь? – язвительно спросила я, собирая волосы в узел и отжимая, а потом делая то же самое с подолом платья. – Ещё раз дотронетесь до меня – пожалеете!

- Вообще-то, я вас спас, - сказал он с возмущением. – Вытащил из реки.

- Ну конечно, - поддакнула я, тоже вставая и подворачивая подол, чтобы удобнее было идти. – Сначала вытащили, потом уложили – просто чудесно!

Он побледнел, покраснел, опять побледнел, и ответил:

- А это было в качестве наказания. Чтобы вы поняли, какая опасность ждёт слишком смелых и слишком глупых девиц.

- Не стоило себя утруждать! - крикнула я ему. - Я прекрасно плаваю. И прекрасно раздаю пощёчины.

- Если бы вы разбили себе голову о подводные камни, как ваша матушка, - тут же отозвался Мюфла, - то плаванье бы не помогло!

Это был жестокий удар. Я задохнулась, хотела ответить, не нашлась – что сказать, и неожиданно для себя самой разревелась. Стояла и плакала, и никак не могла остановиться. И никак не могла понять – что же меня больше расстроило. Упоминание о матери или то, что меня поцеловали в качестве наказания. Потому что… потому что я не знала, что это было наказание. И мне очень понравилось. Так понравилось, что я вела себя… Вела себя совсем не так, как полагается наследнице Сегюра!

Я была зла, испугана, растеряна – и в дополнение ко всему, сплошная мешанина в голове. Какие-то обрывки мыслей, светопреставление из картинок, на которых я целовала рыцаря (или он меня целовал?), какие-то пляски феечек с золотистыми крылышками или полёты бабочек – ничего не понять, и от этого было ещё страшнее.

- Ну… не плачьте… - неловко сказал сэр Мюфла. – Ну… сейчас-то что плакать? – он шагнул ко мне и хотел положить руку мне на плечо, но я увернулась.

- Не прикасайтесь… не смейте… - прохлюпала я и разревелась с новой силой, потому что опозорилась перед этим бараном, как только могла, и продолжала позориться.

- А, чёрт, как же с вами непросто! – в сердцах проворчал он и подхватил меня на руки, потащив на взгорок, где была привязана лошадь.

- Отпустите! – тут же потребовала я.

- Ага, сейчас, - ответил рыцарь. – В седле удержаться сможете?

- Да! – я произнесла это почти с ненавистью.

- Сомневаюсь, - хмыкнул он. – Ладно, надеюсь, ваша кляча выдержит двоих.

- Кляча?! Двоих?

В следующее мгновение я оказалась на лошади, но не в седле, а впереди него, а сэр Мюфла уже развязал поводья и поставил ногу в стремя.

- Вы что это?.. – начала я дрожащим голосом. – Не собираюсь я с вами ехать…

- Зато я с вами собираюсь, - сказал рыцарь и уселся в седло. – И с этим вам придётся смириться.

Он взял меня за пояс, приподнял и усадил к себе на колено, а потом развернул лошадь к замку.

- Не поеду так, - тут же сказала я. – Мне неудобно. Вы сами бы посидели вот так!

- Я не нежная барышня, - отрезал он, - поэтому сидите, как вам велит ваш нежный пол, терпите и постарайтесь не простыть, пока я довезу вас до бани.

- Надеюсь, мыть самолично не будете?

- Понадобится – буду, - сказал сэр Мюфла, глядя вперёд, мимо меня.

Тут надо было сказать что-нибудь очень язвительное, очень обидное, спрыгнуть на землю, вырвавшись из крепкого кольца рук, но я вытерла слёзы, а новые не набегали, потому что плакать расхотелось. Слишком спокойно мне было здесь, вот так, хотя мокрое платье холодило, и прижиматься приходилось к такому же мокрому мужчине.