Я представила.

– Скорее уж удавит перед свадьбой, – сдавленно сказала я. – Или тихо устроит так, что я якобы умерла родами, если ребёнок появится на свет без дара.

– Я серьёзно.

– Я тоже. – Я взглянула Вейре в глаза. – Поверь, у меня очень мало близких людей. Ксар – один из них. И я не желаю портить жизнь ему и себе. Если бы он взял меня в жёны, он стал бы парией сам, навсегда, и рано или поздно он начал бы сожалеть. Пусть редко и недолго … но я не хочу так жить, Вейра. Мы ведь читали такие романы, ты и я, верно? Правящий лорд и скромная горничная? Мы прекрасно помним, как они кончаются. К тому же, выйдя за Ксара, служить империи лучше я не стану, а без личного влияния я как-нибудь обойдусь.

Вейра посмотрела на меня очень внимательно.

– Всё-таки Рэй, – одними губами произнесла она. – Ты сама себе не признаёшься, но ты хочешь его получить. Даже если подарить тебе счастье с Ксарионом Джавусом на блюдечке, ты его не возьмёшь. Рэй тебя отравил. Проник тебе в кровь.

Я мысленно фыркнула. О да. Особенно когда уложил меня голой перед татуировщиком, фактически не дав мне выбора. Разрушил мою будущую карьеру. Солгал мне, используя образ умершего брата, чтобы показаться уязвимым, – а я, наивно приняв его слова за чистую монету, подарила ему себя, чтобы согреть и утешить в ночи. Как глупая девчонка. Рэй использовал меня как хотел, без малейших угрызений совести.

Но я получила несколько ценных уроков – и свободу.

И, кажется, ни о чём не жалела. Потому что те ночи стоили того.

– Рэй много для меня значит, – помолчав, произнесла я. – Но я его не люблю. Даже если бы Ксара рядом не было, я знаю, что Рэй – не тот парень, с кем можно жить долго и счастливо. А я хочу жить счастливо.

– Но недолго, – проницательно заметила Вейра.

Я невесело улыбнулась:

– Мы будущие имперские агенты. Разве бывает иначе?

Наступило молчание.

– Отец счастлив с матерью, – вдруг сказала Вейра. – Очень. Я не уважала её, когда была ребёнком, но теперь поняла, что она делает дома. Она создаёт счастье. Тепло. Красоту. Я как-то пришла домой, посмотрела на неё, пекущую плюшки на кухне… и вдруг поняла, как много она дала нам с отцом. И заплакала.

Я перевела взгляд на спокойное и жёсткое лицо Вейры. И вдруг, повинуясь безотчётному порыву, обняла её.

– Я никогда не знала моей матери, – прошептала я. – Но если бы она осталась жива, я бы чувствовала то же самое.

– Ну… ну хватит… ты… прекрати же! – Вейра высвободилась, выстрелив в меня делано-раздражённым взглядом. – Без этих нежностей!

Но я лишь ухмыльнулась в ответ:

– Поздно. Теперь я тебя знаю. Ты такая же сентиментальная, как и Хат.

– Этот голем-убийца?

– Вы два сапога пара.

Вейра с возмущённым видом набрала воздуха в лёгкие – и расхохоталась.

…Мы сидели на крыше ещё часа два, не меньше. Говорили обо всём. Я запомнила смутное чувство грусти и зависти, когда поняла, что Вейра и впрямь великолепно владеет своими эмоциями. Она восхищалась Рэем и желала у него учиться, но ни на мгновение не испытывала к нему романтических чувств. Она любила отца, но критиковала его планы напропалую, если считала, что он ошибается. И, настроившись на такой же счастливый брак, как и у своих родителей, Вейра безо всяких сомнений отшивала поклонников, с которыми, как она считала, она лишь тратит время.

Наверное, я тоже была способна и на то, и на другое, и на третье. Вот только я всё ещё смотрела на отца как на недосягаемое божество. А на Рэя…

…Нет, я не соврала Вейре в том, что не люблю его. Но часть меня хотела видеть Рэя, которому я была бы дорога. Рэя, который улыбался бы мне каждое утро.