– То есть, если мы просто сдадимся…
– То твоего отца все равно казнят, а вас, скорее всего, лишат княжеских колец и выставят в пустоши. Как безродных бродяг.
– Так… что же делать… надо собрать вещи какие-то…
Она говорила, но одновременно уже помогала отвести Леонору к старинному кожаному дивану у окна. Кажется, мать очнулась, но молчала, как будто все происходящее ее совсем не касается.
– Деньги, драгоценности… все небольшое, что можно положить в сумку, – стал перечислять Леонид. – Смену одежды и белья. Теплые плащи, возможно, одеяла… если вдруг выпадет ночевать под открытым небом. Небольшой запас продуктов – дня на два, не больше. Да, вот еще. Кристи, подойди.
Она, убедившись, что Леонора с дивана не упадет, вернулась к столу.
– Вот, – протянул ей Леонид сложенный вчетверо лист. – Это подорожная грамота для пересечения границы округов. На имя госпожи Элены Аркада, ее дочери Эллы Аркады и племянницы Кристины Искатель. Все вы родом из Аркадии, в Белограни были проездом. Яков, если что, подтвердит, что вы останавливались в его гостинице.
– Дядя Лео… – прошептала вдруг Эльга, – это что, все правда? Это на самом деле?
– Да, малыш. Но мы справимся. Да? Выше нос…
Кристина с сожалением вспомнила о заказанных в городе дорожных костюмах. Не успели мастерицы их сшить. И консервы, и другие продукты в дорогу будут готовы только через неделю…
Как же так? почему? Вот только ты пила чай и дразнила сестру ее предстоящими экзаменами, и вдруг, словно кто-то светляка зажег: твой дом уже не твой дом, а смертельно опасная ловушка, из которой надо немедленно выбираться, иначе смерть!
– Эль, собери свою сумку. Бери немного, только самое нужное, слышишь? Дядя Леонид, побудьте с мамой! Мы быстро!
Дорожная сумка у Кристины была. Еще со школы. Старенькая, простая, но вместительная. Убирались и книги, и одежда… на этот раз в ней будет нечто другое.
Книг не будет… так, вниз, под дно – папино письмо. Никто не должен знать, что семью полковник о чем-то предупреждал. Туда же, вниз, пакет с немногочисленными ее личными ценностями – колечком, подаренным отцом в день окончания учебы. Серебряные сережки – мамин подарок. Еще две броши и тонкая цепочка из золота, которая у нее была с совсем уж раннего детства. На цепочке кулон в виде четырех пересекающихся лучами звездочек. Он наверняка что-то значит, но сейчас не важно. Если придется продать его или обменять на еду, она обменяет не колеблясь. Как в школе меняла собственные дорогие и иногда чересчур приметные учебные принадлежности на всякие интересные штуки, притащенные не то из пустошей, не то с чердаков одноклассников…
Кстати, кое-что из той коллекции – декоративную клепсидру, в которой жидкость течет вверх, прозрачные кристаллы горного хрусталя и «зуб химеры» – тоже в сумку. Кто знает, сколько это может стоить? Может, однажды придет время, когда и это придется продать!
Теперь одежда. Шерстяную школьную юбку для плохой погоды… запасные ботинки. Несколько рубашек на все случаи жизни… белье. Так, отлично. Теперь то, что может пригодиться в пути – светляк. Посуда… посуду взять на кухне. Еще нож… и его, кстати, далеко не убирать…
Она металась по комнате, складывала и перекладывала свои вещи, потом все вытряхнула и сложила заново, оставив только необходимое. Все! Теперь вниз!
В гостиной уже ждала сестра с двумя огромными неподъемными баулами.
Посмотрела на Крис и хлопнула глазами:
– А остальное где?
Пришлось потратить время на перекладывание сумок Эльги. С каждой вещью она расставалась молча, но с таким страданием в глазах, что Крис ее даже жалела. Но не вслух.