Вот тогда-то Крис и начала помогать на кухне: Илиана уверенно готовила лишь несколько простых блюд. А Кристине нравилось учиться чему-то новому. В результате оказалось, что дело это необременительное, увлекательное, и способное затянуть в творчество не хуже резьбы по дереву или верховой езды.

Леонид, строго оглядев «подопечных красавиц», строго сказал:

– Разговор серьезный, так что не будем портить друг другу аппетит. Но то, что вы, девочки, не пошли по этой тропе дальше… это, знаете, очень хорошо.

– А что там? – тут же встрепенулась Эльга. И Кристина порадовалась, что младшенькая успела спросить первой. Тот же самый вопрос вертелся и у нее на языке.

– Позже! – повторил Леонид и протер ладонью усы.

Пришлось придержать любопытство до конца ужина. Правда, Леонора попыталась было выдворить девушек в их комнаты, под предлогом, что разговор предстоит взрослый, но Эльга расширила глаза, раздула ноздри и топнула ногой. Это был верный признак наметившегося большого скандала, и мать не смогла устоять.

Хотя, Крис знала доподлинно – все это было чистейшей воды театральным представлением, разыгрываемым персонально для матери.

Леонид эту короткую пьесу тоже видел уже много раз, так что демократично не стал ни на чем настаивать.

– Солдаты нашли на вашей тропе мертвого человека. Умер дня два назад. Шимс.

Крис даже чуть не подпрыгнула на стуле: она же говорила! Она предупреждала!

Леонид заметил, кивнул.

– Комендант в тот же день отправил дежурного к Якову. Тот признал, что был у него за весь день только один посетитель. Так что, прошли твои шимсы мимо, если они и были…

– Но…

– Кристи. Я не договорил. Да, посетитель был один. Но в капюшоне, в плаще, что по нынешним погодам совсем неудобно. Лицо прятал под маской, то есть под платком, натянутым по глаза. Похоже?

– Да, да!

– Вот только… Яков клянется, что это был не старик. Возраст так, на глаз он не определил, но считает, это был кто-то достаточно молодой, сильный и уверенный в себе.

– Но седой же! – возразила Кристина беспомощно.

– Может, тебе показалось. А мог и в парике быть… если лицо прятал. Вот так.

– Погодите, а тот мертвец, ну, наш… он же не сам умер? И где мой пистолет?

– Пистолет остался в гарнизоне. Как вещественное доказательство. Видишь ли… шимса этого убили. Убила некротическая тварь минимум второго уровня. Мы нашли отработавшие кости, завтра их увезут в город на проверку. Вместе с пистолетом, и тем, что этот шимс нес с собой. А нес он очень важные княжеские документы. Я не буду докучать вам подробностями, но это были бумаги, от которых зависит едва ли не обороноспособность всего циркуса. Стратегически важные! И нес их этот шимс к перевалу, скорей всего. Куда еще кроме усадьбы и перевала по той тропе можно прийти?

– Все это очень печально, – вздохнула Леонора. Но что нам-то делать? Неужели и за ворота усадьбы теперь не выйти?!

– Я попросил коменданта, он пришлет сюда несколько толковых ребят для охраны. И Яра как назло все нет! И пора уже менять концентраторы в горах… иначе наши сторожевые системы смысла не будут иметь. Еще и смену менять на перевале надо уже на днях…

Заботы старого солдата отчасти были понятны Крис – у нее скопились примерно такие же, но хозяйственные заботы. Завтра бы надо в город ехать, перезаключать договора, но ехать не на чем, Гунтора мать отправила в столицу, за новостями, и он еще не вернулся. Но это-то ладно. Надо зайти в продуктовую лавку и договориться, чтобы привезли еще продуктов и соли. Надо, пока хорошая погода, нанять трубочиста. И это все надо делать именно ей: мать трубочистами и договорами никогда не занималась, а Эльгу к таким вещам и вовсе допускать пока опасно: тратить расписки и монеты она любила, а вот думать о том, куда их тратить правильно – еще пока не умела. А сам Леонид, не ходи к гадалке, завтра прямо утром снова умчится в гарнизон, заниматься любимым и привычным делом.