В Гимзоре тоже были общественные бани. Не такие роскошные и безопасные, как здесь, но я туда ходила с матушкой Соф и примерно представляла, чего ожидать от этих. Правда, в городе магов все парились вместе, поэтому и не обнажались полностью, щеголяли в закрытых купальных костюмах. Здесь же за неполных пять минут в раздевалке я успела так подробно ознакомиться с мужской анатомией, что больше не буду отмалчиваться в стороне, пока сестры-пошлячки спорят.

Ирвин и Лестер ждали замотанными в простыни, расположившись на деревянных скамейках. Следователь и без одежды выглядел устрашающе из-за бордовых шрамов и бугрящихся мышц. Растущие же по телу волосы только добавляли ему жути. Этакий медведь, который иногда притворяется человеком.

По груди и бокам аптекаря тоже расползались шрамы, нога и вовсе казалась кое-как сшитой из кусков. При этом он не растерял своей выправки — напротив, будто стал шире в плечах и выше. Смотрела бы и смотрела, но Ирвин не так понял и нахмурился.

— Идем в парную, здесь делать нечего.

— Ты бы еще по шею замотался, — хмыкнул Лестер и попытался пихнуть меня в бок.

Я отскочила в сторону, оглядела себя, их, других проходивших мимо мужчин и после недолгих колебаний потащила простыню вниз, к бедрам. Некомфортно и стыдно, но у Бринса нет груди, которую стоит прятать, — приходится соответствовать.

Никто не удивился и не вытаращился, поэтому я расправила плечи и пошла вперед, к очередной двери. Как же я их возненавидела за сегодня! За каждой скрывалось что-то ужасное, кошмарное и небезопасное для девушки под личиной парня.

Лестер первым вошел внутрь, меня же накрыло облаком пара и запахами эфирных масел. Пока я кашляла и пыталась разглядеть происходящее, Ирвин зашел внутрь и позвал за собой. Пришлось идти, на меня уже и так кричали со всех сторон, что выпускаю пар.

Воздух внутри комнаты отяжелел от влажности и с трудом пробивался в легкие. К тому же я почти сразу вспотела, а глазные яблоки, наоборот, раскалились и высохли. Странные чувства и неприятные. Когда я привыкла к пару и температуре, заметила множество обнаженных мужчин. Они сидели, лежали, ходили и спорили друг с другом, пока я стояла и таращилась. Аргументов в спорах с сестрицами теперь стало в разы больше, как и желания спрятаться куда-нибудь и пару часов глядеть на листики и цветочки.

— Чего застыл? — позвал меня Лестер.

Дальше развязал простыню, постелил ее на ближайшую лавку и сел откинувшись на спинку. Ирвин повторил его действия, я же не стала обнажаться и старательно глядела в другую сторону. К примеру, на раскаленные камни. Изредка на них кто-то лил воду или травяные отвары, отчего вверху поднимались целые клубы пара. Занимательное зрелище, хотя и не такое, как дотошный следователь и нудный аптекарь без одежды.

Печка из камней располагалась в центре, а сами лавки уходили вверх, как в театре. Я знала, что там намного жарче, чем внизу, поэтому не возражала против такого выбора места. Мне сама ситуация не нравилась.

— Что делать будем? — заговорила я через пару минут. — Я скоро расплавлюсь и стеку на пол.

— Мы расслабляемся, ты можешь стекать.

— Ты зря замотался, — поддержал друга Ирвин. — Это же баня.

Он тоже откинулся и прикрыл глаза, как намек, что никуда уходить не собирается. Я воспользовалась случаем, чтобы получше его рассмотреть, но от этого стало еще жарче. Лучше погляжу на его ногу, вдруг пойму, от чего появились такие шрамы. Отсюда я могла разглядеть разве что колено и голень, которые будто прожевали и выплюнули. Ради лучшего обзора я поднялась с места и тут же дернулась от потока холодного воздуха.