– В самом деле, это плавание было одним из самых тяжелых, – подтвердила Маргарита Буржуа. – Конечно, мы знали заранее, какие опасности подстерегают нас в этом огромном океане, самом бурном из всех, – и не потому, что в нем на протяжении тысячи двухсот лье гибнет много судов, а потому, что приходится сталкиваться со множеством неудобств, начинаются тяжелые болезни, а тут еще угроза встречи с англичанами, пиратами, турками. Но на «Иоанне Крестителе» нам пришлось еще терпеть жульничество капитана и экипажа.

Женщина достала из-под залатанного плаща маленький серебряный кубок:

– Перед отплытием мы продали кое-какие тряпки и утварь и на эти деньги купили этот кубок.

– Вы поступили мудро, дочь моя, – одобрила Маргарита Буржуа. – Благодаря этой вещице вы сможете получить заем или переплавить серебро в звонкую монету.

Анжелика помнила, что за переплавку серебра и изготовление из него денег парижские суды без разговоров приговаривали к работам на галерах или даже к смертной казни.

Но здесь, в колонии, это, кажется, никого не заботило. Здесь серебро плавил всяк кому не лень, и серебряные изделия, не важно, мелкие или крупные, представляли собою единственную надежную валюту.

– Кто имеет серебро, тот располагает доверием торговцев, – заверила мадемуазель Буржуа.

В приемную быстрым шагом вошел человек в грубых башмаках, оставляя за собою грязные следы. Оглядевшись, он устремился к маленькой семье иммигрантов:

– А, вот вы где. Я Арно де Ла Портери, ваш сеньор. Я смог приплыть только сегодня утром и ищу вас в городе уже два часа. Нам надо быстро уладить все дела, потому что большая баржа скоро отплывает.

Он взглянул на листки бумаги, которые вынул из кармана своей кожаной куртки:

– Вы действительно Гастон Бернар и его жена Изабо, урожденная Кандель, оба уроженцы Шартра?

Стоя перед ним, они робко кивнули. Господин де Ла Портери оглядел их:

– Вас должно быть семеро…

– Мы потеряли нашего младшенького в море, – ответила женщина, поднеся платок к глазам.

– Понятно, – заключил господин де Ла Портери, складывая свои бумаги.

Поняв, что надо выразить сочувствие, он снял свою бобровую шапку и торжественно помолился:

– Да упокоится с миром душа этого ребенка! Бог принял первые плоды, и урожай будет хорошим. Да сохранит нас Пресвятая Дева!

– Аминь, – ответила хором семья Бернар.

– Нам надо будет пойти в канцелярию Высшего совета, – продолжил господин де Ла Портери, – чтобы вы подписали акт о пожаловании земли. Вы получите участок в три арпана в ширину и двадцать в длину, что позволит вам обустроиться. Вы обязаны заплатить арендную плату из расчета по двадцать су за арпан плюс двенадцать денье и предоставить двух живых каплунов в мою усадьбу к зимнему празднику святого Мартина. – Вы умеете пахать? – спросил он и тут же заверил, видя их потупленный вид: – Ну ничего, научитесь.

Заметив, что они дрожат в своих обносках, он добавил:

– Для начала надо купить плащи и сапоги. У меня есть запас на складе в Нижнем городе. Следуйте за мной.

– Дайте им хотя бы поздороваться с епископом, – вмешалась мадемуазель Буржуа.

– Зачем? Епископу некогда заниматься моими арендаторами. Он сможет разобраться с ними летом, когда будет ездить по стране.

Он вышел, гоня перед собою свое маленькое стадо. Мадемуазель Буржуа неодобрительно покачала головой:

– У господина де Ла Портери нет права держать в городе склад товаров. Сеньорам, владеющим землями, это запрещено. Но все здесь, за исключением духовенства, занимаются торговлей. И в самом деле, доходы с земли приносят ее владельцу так мало, что едва хватит на одну курицу в год. Меж тем как арендная плата ничтожна. И сеньор должен еще заниматься устройством тех, кто к нему приехал. Забот у него полно, а помощи от короля по заселению колонии очень мало. Он умрет разоренным, но у него будут арендаторы, и его земля будет обрабатываться. И возможно, его сын получит хороший доход.