– Судя по всему, эта тема очень занимает их, – шепнула Анжелика стоявшему подле нее д’Юрвилю.

– Знали бы вы те края, вам было бы понятней, – ответил молодой нормандский дворянин. – Там вся жизнь подчинена течению рек, вода окружает вас, бурлит со всех сторон. Даже лес наполнен шумом падающей воды…

– Если бы не приливы в одиннадцать туазов, – проговорил Дефур.

– Но они есть, приливы в одиннадцать, а то и в двенадцать туазов, как мне говорили, – с торжествующим видом заметил Вильдавре. – А вот в Средиземном море они не достигают даже одного туаза. Отсюда можно сделать лишь один вывод: мы находимся в регионе поразительных явлений, что принуждает нас порой к поведению, отличающемуся от нормы.

– На восточной оконечности Бретани бывают приливы в восемь туазов. Однако бретонцы же не сумасшедшие.

– Они еще хуже. Общеизвестный факт, что они не такие люди, как все, во всяком случае, это какая-то совершенно отдельная порода. Однако вернемся в наш Французский залив. Что бы могло быть здесь причиной столь полноводных приливов?

– Я знаю, – сказал матрос с «Сердца Марии», который как раз был бретонцем. – Мне приятели из Сен-Мало объяснили. Они всю жизнь рыбачат там, а до них с незапамятных времен там рыбачили их предки, еще до того, как туда прибыл Колумб. Выходит, они все секреты побережья знают.

– Ну и?..

– Они говорят, что давным-давно таких приливов не бывало. А потом появилось огромное, длиной в несколько миль, морское чудище и забилось в расселину подводного рифа, да так там и сидит. И когда оно ворочается, море выходит из берегов.

Все засмеялись.

– Закрой рот, болтун! – прикрикнул на него Колен. – В наше время пора прекратить нести такую чушь.

– Это еще почему? – возразил задетый за живое матрос. – Парни из Сен-Мало говорили даже, что иногда возле пяти островов, напротив Парсборо, можно видеть, как глаза чудища сверкают под водой. И вроде полморды у него в Зеленом заливе, а вторая половина – в заливе Шигнекто, прямо на входе в Малый Кодиак. Вот вам и объяснение, почему там все так бурлит, – это оно пытается закрыть пасть.

– Помолчи! Помолчи, милейший, – снисходительно уговаривал его Вильдавре. – Слышал бы господин де Пейрак, человек ученый, вот уж он бы отругал тебя!

Впрочем, на многих матросов слова бретонца произвели большое впечатление.

– А чем это не объяснение, даже если оно не ученое, как вы говорите, господин маркиз, – бросился земляку на выручку другой бретонец. – Вот, к примеру, совсем недавно у нас в Бретани, возле Сен-Бриека, земля вдруг ходуном как заходит. Тогда чародей Мерлин велел копать, а там два гигантских дракона, белый да красный… Здешние края сильно на наши смахивают. А те парни из Сен-Мало, что с незапамятных времен ходят рыбачить во Французский залив, само собой, много чего знают. Ненормально же, что море вдруг ни с того ни с сего начинает подниматься, потом отступать, будто изнутри его что-то выталкивает, а потом подзывает обратно. Мы-то, выросшие на морском побережье, люди привычные и об этом не задумываемся, но все же должна быть тому какая-то причина.

Вильдавре вынужден был признать, что и для него это явление представляет загадку.

– Не могут ли столь сильные приливы зависеть от миграции рыб, когда они, обгоняя друг друга, огромными косяками идут на нерест? – высказал предположение брат Марк. – Это бы многое объяснило. Во Французском заливе столько рыбы, это отличает его от других. К тому же имеются тюлени и киты…

Колен с сомнением покачал головой, маркиз поморщился.

– Ваше предположение не кажется мне убедительным… А вот и граф возвращается. Как знать, возможно, он нас рассудит.